Сонные войны. Дилогия (СИ)

А вот и он. Туша весом килограмм в триста восседает на большом диване в окружении трех юношей и пяти девушек. На Толстом Ткаче вообще нет одежды, зато он разрисован — сладкой пищевой краской на складках жира изображен классический костюм. Чресла прятать нет нужды — они прячутся сами в тех же складках, а еще прикрыты исполинским животом. Впрочем, костюм в некоторых местах с «дырами». Вкусную краску слизали девушки и юноши. Я не упоминал, что они тоже голые? Этот сектор клуба так и называется: «Голый сектор». Чтобы сюда войти, надо раздеться. Хотя отсутствием одежды в клубе никого не удивишь. Голые тела мелькают повсюду. Очень красивые голые тела…

Если вы подумаете, что окружение Шалита общается с ним или вылизывает его за деньги — это глубокое заблуждение. Как заблуждается тот, кто думает, что голые юноши — гомосексуалисты. Здесь вообще нет сексуального подтекста. Шалит окружен своими истинными поклонниками и почитателями. Теми, кому он подарил эту замечательную ночь. Каждый с удовольствием переспал бы с толстяком, но у того сейчас та же проблема, что и у Болта. Но на его настроении это никак не отражается. Он смеется за десятерых тонким, почти девичьим голосом. Со стороны можно подумать, он кастрат, но постоянные посетители знают — это совсем-совсем не так. За соитием Шалита прямо вот тут, в этом клубе, наблюдали сотни глаз, сотни раз. Когда такое происходит, на танцпол вывозят специальную кровать и посетители тянут жребий, чтобы попасть на нее вместе с Шалитом. Естественно, добровольный жребий и очередь выстраивается огромная, а победитель истинно счастлив. Для всех здесь Шалит — бог. Сатир, пришедший из сказок древности.

— За Шалита!!! — то и дело звучит из разных концов зала.

— Я пью за вас!!! — пищит толстяк на диване, а его голос пролетает по залу, усиленный громкоговорителями.

— Мой милый, ну когда же ты оправишься? — шепчет прекрасная нимфа и розовым язычком облизывает необъятный живот.

— О, моя дорогая, не пройдет и месяца, как я смогу снова поиграть с тобой, — отвечает толстяк и гладит девушку по голове.

— А почему так долго? — спрашивает Анри по-французски. Его голова лежит на черной ляжке, похожей на ствол дуба. Тело Шалита полностью лишено волос — у него нет их даже на бровях. Белокурые локоны Пьера измазаны в сладкой краске, на прокаченной груди лежит медвежья лапа Шалита. — Я так хочу…

— Это плата, мой мальчик, — переходит на французский Шалит. — Плата за мой образ жизни. Но не волнуйся, это ненадолго.

— Ты такой загадочный.

Ко второму уху приблизились губы еще одной нимфы. Ее язык изучает ушную раковину, а Шалит закрывает глаза от удовольствия и мурлычет, как новенький трактор.

— Лиза, твой язык возносит меня на поля Элизиума, я словно упал в бездну, а ты тянешь меня наверх, — воркуют губы хозяина клуба. — А меж тем у меня для вас новости, мои молодые друзья. Выходит моя очередная книга.

— О, Шалит, литература — это так скучно, — говорит Андрей. Он лежит в объятьях Лианы, модели из Лондона. Оба покрыты потом, после того, что пять минут назад проделали прямо посреди стола.

— Не могу согласиться с тобой. Пойми, мальчик мой, смотря какая литература. Ты не читал мою прошлую книгу «Что естественно…»?

— Прости, Шалит, нет. А о чём она?

— Тебе необходимо это прочитать. Там я рассуждаю о неправильности сексуального поведения партнеров. Я заявлял, заявляю и буду заявлять: презерватив — бич общества! Наши тела созданы в первую очередь для того, чтобы наслаждаться телами друг друга или своим собственным телом. Как можно получить хотя бы каплю удовольствия, когда то место, что несет в себе начало новой жизни, окутано проклятой резиной? Если ты хочешь безопасности, — Шалит, поморщился, как будто съел что-то кислое, — тогда дрочи. Это не менее достойное занятие, чем обезопасить тебя таким образом.

— Но, Шалит, а как же залёт? — спросила Мария, делая затяжку из косяка.

— Милая моя, а разве у тебя нет головы, чтобы посчитать свои кровавые деньки?

— Но если очень хочется?

— Тогда учись получать удовольствие от других отверстий в своем теле. Но надевать на себя ЭТО — мерзко.

— А СПИД?

— А что СПИД? Разве нельзя провериться и проверить партнера? Или еще интереснее, не проверяться совсем. Ведь когда не знаешь, что тебе грозит, плод становится еще желанней. Неизвестность таит в себе безбрежное наслаждение, моя милая. Когда плод запретен вдвойне, он вдвойне вкусней.

— А о чём твоя новая книга? — встрял в разговор Анри.

— Называется: «Перечень ночных клубов Европы. С иллюстрациями». По-моему, название говорит само за себя.

— Но никакой из них не сможет сравниться с твоим!

— Это, может, и так, но зачем оказывать себе в разнообразии?.. О, простите, мои дорогие. Настя, ты не могла бы посмотреть, кто мне звонит?

Настя перевернулась и взяла платиновый телефон Шалита.

— Написано: Болт.