Сонные войны. Дилогия (СИ)

— О, моя хорошая, давай быстрей сюда. Если он звонит, значит, это что-то важное, — Шалит взял трубку и принял вызов. — Ало? Да. Ты уже здесь? А почему не предупредили? Ах да, я же отключал. Хорошо, поднимаюсь. Простите, мои дорогие, но у меня срочная деловая встреча.

— Ну Шали-и-ит… — заныл хор молодых голосов.

— Папочке надо зарабатывать эти проклятые бумажки, чтобы мои молодые боги могли ни о чем не думать.

Вся компания со смехом и шутками помогла Шалиту подняться, а несколько языков слизали с него еще немного вкусной краски. Если бы они знали, что входит в состав…. Впрочем, если бы узнали, это ничего не изменило.

Шалит прошел по залу под звуки приветствий и тостов, заглянул на танцпол и даже сделал несколько па, заставивших жирное тело «поволноваться». Все были в полном восторге. И только когда Шалит вышел в большой дверной проем, помахав посетителям на прощанье, веселье с него слетело как листья осенью. Лицевые мышцы расслабились, позволив рту изогнуться вниз под весом щек. Глаза сузились до размеров однокопеечной монеты, а из походки пропала веселая грация накуренного бегемота. Шалит превратился в Первого Толстого Ткача.

Клуб «Шалит» — трехэтажный. Резиденция хозяина расположена на третьем. Здесь нет пестрящей роскоши первого этажа или интимной тьмы второго, напротив. Обстановка строгая, как будто из царства разврата попадаешь в библиотеку. Собственно, это и есть библиотека. Сотни шкафов с книгами и рабочий стол с двумя креслами — вот и всё, что есть на последнем этаже клуба «Шалит».

Оба кресла огромные — в них, как правило, сидят Толстые Ткачи. Одно уже занято — в нём устроился Болт. Шалит и не подумал поздороваться или протянуть руку, а просто сел напротив. Толстых Ткачей связывало так много…. Можно сказать: они никогда не расстаются, и приветствие — для них лишнее.

— Что у тебя? — спросил Шалит. Болт сидел с бокалом пива в руках, Шалит закурил тонкую сигарету.

— Я по просьбе Вольта.

— Он не мог сам приехать или позвонить?

— Не мог.

— Понятно. Его сила на исходе?

— Как и моя. Только ты и Фарит свежие, как огурцы… ты видишь, к каким метафорам мне приходится прибегать?

— Просто у нас всё идет, как надо, вот мы и… И я тоже почти на нуле.

— Вольту нужен гениальный сценарий.

— Насколько гениальный?

— Очень. Нам угрожают войной и надо ударить первыми. Здесь только два выхода: зрелищность или глубина.

— А что мешает сделать фильм зрелищным?

— Я. Чтобы побить спецэффекты второго Аватара, придется доставать слишком много нового, а это противоречит планам. Нам нужно что-то сверхгениальное.

— Еще одна история про голубых?

— Да, твои силы тоже на исходе, — покачал головой Болт. — Этим уже никого не удивишь.

— Тогда надо давить на моральные ценности, — пожал плечами Шалит.

— Ну, так ты же у нас по этой части.

— А, понятно, — Шалит сделал глубокую затяжку и откинулся в кресле. — У Вольта есть сценарий, который не вписывается в современную мораль.

— Наверное. В любом случае, ничего нового он пока придумать не сможет.

— А если подождать очищения?

— Может быть поздно.

— Значит, совместное творчество. Но это опасно. Вместе мы можем выдать такое, что перевернет Мир.

— Да, но не на грани наших сил. В течение недели надо себя опустошить и к среде взяться за дело.

— Мне не нужна неделя, — поморщился Шалит. — Я уже пуст, как жбан самогона из запасников деревенщины.

— А остальные?

— Фарит единственный, кто еще может родить что-нибудь, но это и хорошо. Один из нас должен быть сильным. Насчет Вольта не знаю и Гнолт…

— Гнолт пуст. Я видел его последнюю книгу. Чушь полная.

— Да? Ну тогда незачем ждать. Давай сейчас.

— А как же…

— Сейчас проверим. Ты звони Вольту и Гнолту, а я Фариту, Мариту и Кольту.

— А здесь есть место, чтобы я уединился?

— А у тебя нет квартиры в Москве?

— Есть. Хорошо съезжу…

Семь Толстых Ткачей

Планета вертится, как веретено, каждый день вплетая в наши жизни нити непредсказуемости, нити судьбы. С одного конца полушария — это белые нити радости и горя, удач и разочарований. Нити жизни. С темной стороны — это черные нити пустоты и отчаянья, раздумий и меланхолии, любви и ненависти. В семи маленьких комнатках по всему миру сидят те, кто умеют плести эти нити. Семь Толстых Ткачей собрались сегодня поработать, каждый устроился в специальном, разработанном Болтом кресле — усиленном и многофункциональном.

Любой Ткач может себе позволить купить Тадж-Махал и работать в нём, но, чтобы творить волшебство — а это собираются делать семь толстяков — нужна маленькая, тесная и уютная комнатка. Чудеса любят уют и тишину, обыденность — шум и простор.