Соперники

– Какими судьбами в наших трущобах? Из нашего отеля открывается великолепный вид на улицу, где торгуют крэком.

Луис засмеялся.

– Первый этаж отремонтировали просто на загляденье! Вот и «Герцогиня» с этого начиналась.

– Неужели Грейс тоже приходилось приплачивать ханыгам, чтобы не мочились у входа?

– Такого не припомню, но атмосфера очень похожа. Едва перешагнешь порог, повсюду кипит работа: тут тебе и мастера, которые спешат доделать последние детали, и новый персонал, который носится как заведенный, чтобы все было тип-топ к приезду первых гостей. Так и ждешь, что вот-вот случится что-то особенное.

Я улыбнулся. Мне казалось, только я замечаю эту атмосферу. Через шесть недель после того, как Стерлингам достался контрольный пакет акций «Герцогини», я шел навестить мистера Торна и на окне заколоченной гостиницы заметил табличку «Продается». Внутри очень кстати оказалась риелторша, и я зашел. Пока она говорила по телефону, я огляделся. Углы были затянуты паутиной, повсюду виднелись признаки запустения, но при виде надписи над стойкой ресепшена «Отель «Кэролайн» я сразу почувствовал себя на пороге больших изменений.

Здание пустовало пять лет. Позже я выяснил, что отель закрылся за неделю до кончины моей сестры. Я никогда особо не верил в судьбу, но мне нравится думать, что Кэролайн смотрела на меня в тот день с небес и подала мне знак встряхнуться и осмелеть. Район был не самый лучший, но перспективный, и я поверил в этот район. Что еще важнее, я поверил в себя (наконец-то).

Через месяц после того, как я впервые зашел в отель «Кэролайн», у меня случился тридцатый день рождения, и я обменял чек почти на пять миллионов долларов на этот бардак в виде гостиницы. Впервые я решился подоить свой трастовый фонд, учрежденный дедом в качестве компенсации за мои «запчасти» для Кэролайн.

Из чувства приличия я в тот же день позвонил деду и отцу сказать, что начинаю собственное дело. Они, конечно, не простили мне подставы с «Герцогиней», но уведомить их все-таки казалось правильным. Удачи они мне не пожелали, но и отговаривать не стали – им искренне было по барабану, как и моя днюха, о которой они и не вспомнили. Ну и ладно, как говорится, распрощались наконец. Пусть дверь несильно даст им по заднице, когда будут выходить.

Вечером я пошел к Софии и отпраздновал свободу по своему вкусу: хорошей пылкой ссорой со своей девушкой. Она немного расстроилась, что я ни словом не обмолвился о своих планах: купил обшарпанный отель и разорвал отношения с семьей, а ее в известность не поставил.

До сих пор не знаю, почему я так поступил. Может, боялся, что она начнет меня отговаривать, или мне все-таки хотелось осилить это дело самому. В любом случае София осталась недовольна моей скрытностью, но после трех оргазмов она меня простила (когда я ее развязал).

– Так что привело вас к нам, Луис? – спросил я. – В «Герцогине» все готово?

– Все на мази. Наша техническая бригада сразу приступила к делу, едва София уехала в аэропорт. Когда вы вечером придете, все будет готово.

– Отлично, спасибо.

Луис протянул мне коричневый бумажный пакет, который держал в руке.

– Вот, подумал, вам понравится. Лежал в одной из коробок, которые мы принесли со склада.

Брови у меня сошлись на переносице.

– А что это?

– Мой рождественский подарок Грейс на 1961 год. Я совершенно о нем забыл. Взгляните, по-моему, он удивительно подходит к сегодняшнему событию.

В пакете я увидел стеклянное украшение, завернутое в старые газеты. Сперва я ничего не понял, но, повернув и увидев, что на обороте, вскинул глаза на Луиса:

– Вот это да!

Луис улыбнулся.

– Жизнь движется по кругу, правда? Иногда нам кажется – круг вот-вот сомкнется, и тут выясняется, что все начинается сначала. Удачи сегодня вечером, сынок!

София

Стоя на эскалаторе в аэропорту, я с улыбкой наблюдала, как Вестон высматривает меня среди прилетевших. Он не был самым высоким в толпе, хотя и возвышался над остальными, но в нем был какой-то магнетизм. Конечно, он высокий, темноволосый и красивый, но выделяло его не это, а манера держаться. Он стоял, широко расставив ноги, с высоко поднятой головой, лукавым огоньком в глазах и задиристой улыбочкой, которая всегда трепетала в уголках его губ. Вестон ждал в зоне получения багажа с букетом цветов, и, уверена, многие женщины поглядывали на него с замиранием сердца.

Когда я оказалась на середине эскалатора, Вестон заметил меня и улыбка расцвела полным цветом. Мы были вместе уже полтора года, а год назад рискнули и съехались вместе, однако при виде его обольстительной улыбки я до сих пор сразу чувствовала тепло внизу живота. Вестон пошел через зону ожидания к эскалатору, не сводя с меня глаз.

– Что ты тут делаешь? – обрадованно спросила я, ступая на пол терминала.

Вестон взял мой чемодан, подхватил меня за талию и привлек к себе.

– Не терпелось тебя увидеть.

Он поцеловал меня, будто не видел целый месяц, притом что я летала навестить деда на полтора дня.

– Приятный сюрприз! Спасибо, что ты меня встретил.

Выйдя на улицу, я поспешно запахнула пальто.

– Да, это не Флорида.

– Завтра снег обещали.