Сопряжение 8. Объединитель

Она медлит пару секунд, потом решительно выдыхает:

— Не нравится мне всё это, Егерь. Слишком просто. Слишком… очевидно, что ли.

— Продолжай, — командую, скрестив руки на груди.

— Ну смотри сам, — Эрис загибает пальцы. — Присылают к нам мелкую группу смертников. Те бестолково гибнут при попытке заложить взрывчатку. Мы их ликвидируем. И чего добился враг? Только нервы нам слегка потрепал, да народ заставил бегать. Масштаб не тот.

Медленно киваю.

— Думаешь, это была просто репетиция? Проверка, так сказать, наших возможностей. Прощупывание слабых мест. Для этого и четвёртый нужен, который снаружи остался. Чтобы доложить руководству об успехе или провале, а также передать всю собранную информацию.

— Именно! — в глазах Эрис мелькает мрачное удовлетворение. — Спорим, эти четверо были разменной монетой. Получилось бы что-нибудь подорвать, отлично. Нет, ну и не страшно. Смысла от них — ноль целых хрен десятых. А вот каким будет кульминация этой пьесы, вопрос открытый.

Если уж Самум действительно готов швырять своих бойцов в мясорубку просто ради проверки нашей боеготовности, сложно предсказать, что они выкинут дальше.

— Надо допросить четвёртого, — замечает она, осушив банку.

— Пойду-ка я прогуляюсь, — произношу небрежно, поигрывая револьвером. — Погода сегодня располагает, опять же воздухом свежим подышать. Ну и мало ли, вдруг компания по душе подвернётся. Всяко веселее, чем в штабе протирать штаны. Тай, ты со мной?

Закидываю оружие в кобуру и шагаю прочь. Спиной чувствую изумлённый взгляд Эрис. Ничего, подруга. Когда-нибудь ты тоже научишься получать удовольствие от сложных ситуаций. Надеюсь только, не раньше, чем поседеешь к чертям.

Вскоре Николай, Мэтт и я выходим через южные ворота и направляемся к западной стене, где расположился караван. Нас сопровождает Мигель, который должен послужить проводником, а также способом уладить любые спорные ситуации.

Транспорт припаркован достаточно аккуратно. Палаточный лагерь разбит среди пикапов, минивэнов и старых седанов. Горят костры, пахнет едой и не шибко чистыми телами.

Здесь кучкуются люди, которые при виде нас стремятся скрыться внутри своих временных жилищ. Серые лица, погасшие взгляды. Смотрю на них и чувствую, как глухая ярость растекается по венам.

Из-за таких упырей, как эти молодчики из Самума, страдают обычные люди. Я ведь мог бы запустить этих беженцев всем скопом внутрь Фритауна, но пришлось перестраховываться.

Подорванное доверие ведёт лишь к тому, что те, кому действительно нужна помощь, её не получают. Это работало так и до прихода Сопряжения. Стоит человеку один раз попасться на удочку мошенников, и он больше никогда не будет жертвовать обездоленным. В результате из-за действий одного мерзавца, пострадают десятки реальных нуждающихся.

Те, кто разместился лагерем под стенами Фритауна и не убрался прочь при нашем появлении, выглядят взъерошенными, будто воробьи под дождём. Сопряжение никого не щадит, но этим вот досталось особенно сильно.

И где-то среди них затаилась тварь, которая только и ждёт момента, чтобы нанести удар.

Медленно обвожу взглядом напряжённую толпу, пока Койот пытается их успокоить. Концентрируюсь, призывая на помощь свои способности. Эмпатическая проницательность уже во всю работает, сортируя эмоции этих людей, как карты в колоде.

Волны надежды, предвкушения, страха, отчаяния, безнадёжности накатывают на меня, грозясь смести и поглотить. Стискиваю зубы, удерживая контроль. Сейчас главное — не захлебнуться во всей этой тоске, иначе толку от меня будет, как от козла молока.

Медленно, один за другим, просеиваю через себя каждого человека. Беру в фокус, вслушиваюсь в сердце, всматриваюсь в лицо. Пытаюсь уловить фальшь, неискренность. Жажду крови, тщательно скрытую за маской смирения.

С каждой минутой напряжение растёт. Краем глаза замечаю, как Тай и Гидеон переглядываются, готовые драться, если того потребует ситуация.

И в этот момент я её вижу. Женщина в сером платке, низко надвинутом на лоб. Стоит чуть в стороне, сгорбившись и обхватив себя руками. Вроде бы ничем не выделяется, но мои чувства уже тянутся к ней, почуяв неладное.

Подхожу ближе, всматриваюсь в смуглое лицо, частично скрытое падающей на глаза чёлкой. Ответный взгляд незнакомки колючий и острый, словно бритва. За показной уязвимостью — свернувшаяся в клубок змея, готовая ужалить в любой момент.

Мигель еле заметно кивает.

Хмыкаю про себя. Ну здравствуй, красавица. Вот мы и встретились.

— Эй, подруга, — окликаю её, стараясь, чтобы голос звучал дружелюбно. — Что-то ты неважно выглядишь. Нужна помощь?

Женщина вздрагивает и прижимает руки к груди. В глазах на миг мелькает затравленный ужас, но тут же сменяется застывшей решимостью. Готова, значит, принять бой, даже если эта схватка станет для неё последней.

— Нет, спасибо, — цедит она сквозь зубы. — Все хорошо. Я в порядке.

Её слова режут слух фальшивыми нотами. Эмпатическая проницательность вовсю трезвонит, захлёбываясь от лжи, но я не спешу. Наклоняюсь чуть ближе, заглядывая незнакомке в глаза.