Сопряжение 9. Стратег

Метаморф сгибается пополам, хватаясь за рукоять. Из её груди вырывается фонтан крови. Она хрипит, булькая розоватой пеной, но даже сейчас пытается достать обидчика вновь сформированной лапой.

Тай реагирует молниеносно. Выдернув клинок одним рывком, он вращает его веером, раскручивается волчком и рубит широко, от души. Хитиновая броня трескается с омерзительным чавканьем. Липкая слизь, вперемешку с внутренностями, плещет из рваной раны.

— Это за Алехандро! — горечь сквозит в глухом рыке.

— Почему… — сипит она. — Почему?.. Я… должна… была… спасти….

Вместо ответа мечник атакует.

Хлопок телепортации уберегает её от смерти, но в новой точке тварь достаёт Кипящий гейзер, пробивая её навылет. Сквозная рана стремительно промерзает, создавая бликующий налёт на её хитине.

Рывок, удар, и вновь перемещение уносит Ехидну. Ещё раз и ещё, а потом… её аркана показывает дно.

Стремительный взмах. Жуткий хруст.

И голова Метаморфа повисает на полуоторванном лоскуте мышц. Однако мечник ещё не закончил. Клинок ловит отблеск далёкой звезды и пластает тело противницы наискосок. Верхняя часть с хлюпаньем съезжает вниз, падая на камни, пока Ледяные косы разваливают на несколько шматков нижнюю часть.

Через миг остриё катаны с шелестом пробивает упавшее туловище.

— А это за Накомис! — говорит Николай с расстановкой, проворачивая меч.

Ледяные шипы бьют из-под земли, вознося плоть врага ворохом разрозненных ломтей. Морозные нити бегут изнутри, навсегда сковывая чужие останки.

Тай выдыхает, позволяя ярости схлынуть и раствориться. Потом плавным движением очищает лезвие от крови и убирает в ножны. Призрачные доспехи тают, развеиваясь серебристым туманом.

Мужчина устало взирает на далёкую звезду. Измождённое тело напоминает о себе глухой болью, но он почти не замечает. Мысли его уже далеко.

Он вспоминает Кухулина, Накомис и Сусанина. Вспоминает глаза Эрис, светящиеся нежностью. Он многое бы отдал, чтобы просто сесть рядом с ней и помолчать, глядя на догорающий закат. Почувствовать покой. Безмятежность. Убрать оружие и вместо него взяться за гитару.

Однажды этот день придёт. Несомненно.

Пока люди убивают чудовищ, надежда жива.

[1]. Боккэ́н/боке́н — деревянный макет японского меча, используемый в различных японских боевых искусствах, в том числе айкидо, для тренировок

Глава 12

Небо надо мной взрывается, рассыпаясь бесчисленными росчерками света. Тысячи, десятки тысяч разрядов хлещут вниз, словно кто-то разорвал в клочья светящееся полотно мироздания.

Сквозь грохот и скрежет я слышу торжествующий рёв Калибана:

— Граул вынес свой приговор!

Моё тело реагирует быстрее, чем разум успевает осознать. За долю секунды до того, как первые разряды достигают земли, я вскидываю руки и активирую Кристаллическую фортификацию.

В ладонях вспыхивают аметистовые искры, и в тот же миг вокруг меня начинает формироваться защитный купол. Грани кристаллов со звоном складываются в причудливый узор, наращивая слой за слоем. Воздух искрит от напряжения, когда аркана вливается в растущую структуру.

Я лихорадочно подпитываю способность, вкладывая все силы в укрепление купола. Интуиция подсказывает, что чем меньше площадь покрытия, тем проще её поддерживать. Торопливо сжимаю кристаллическую сферу до полутора метров в диаметре и приседаю, втягивая голову в плечи.

Как раз вовремя! В следующий миг первые разряды врезаются в землю, взрывая её фонтанами. Каменное крошево и пыль взлетают к небу, застилая всё вокруг непроглядной завесой. От грохота закладывает уши. Ударная волна сотрясает всё поле боя, и даже сквозь два слоя защиты меня основательно встряхивает. Чудовищные вибрации бегут по каменным плитам, заставляя их обращаться пылью.

Жестокий обстрел продолжается, не ослабевая. Смертоносные росчерки прошивают пространство, превращая некогда благоустроенную площадь в выжженную пустошь. Там, где секунду назад возвышался фрагмент величественного памятника, теперь зияют оплавленные камни. Да что там, кажется, даже сам воздух плавится от чудовищного жара.

Кристаллы звенят и потрескивают, принимая на себя всю разрушительную мощь атаки. Я чувствую, как они постепенно крошатся, несмотря на всю свою прочность. Каждый новый удар откалывает кусочки защитного купола, оставляя всё больше брешей. Аркана в моём теле стремительно утекает прочь, и удерживать Кристаллическую фортификацию становится всё сложнее.

— Ах ты ж, бронированный ушлёпок! — цежу сквозь зубы, пытаясь сфокусироваться.

Однако сокрушительный шквал не стихает. Наоборот, кажется, будто Калибан только вошёл во вкус. Он молотит и месит мою защиту серией чудовищных ударов, вкладывая всю свою ярость и боль.

Скрежет. Треск. Звон.