Сопротивляйся

Воздух прогрет солнцем, но холодный мартовский ветер заставляет меня кутаться в куртку. Прячу руки в карманы, двигаясь параллельно с Русланом в сторону главного здания. Судя по всему, на выходных здесь всегда аншлаг. Парковка забита машинами, на которых номера из соседнего региона и из столицы. Администратор на входе встречает нас с распростертыми объятиями.

– Желаете остаться на ночь? – интересуется у Руслана, пока я расстегиваю куртку и сбрасываю с головы капюшон толстовки. – Можем предложить семейный коттедж, обед, ужин и спа-процедуры входят в проживание…

Он смотрит на меня, молчаливо предлагая решить судьбу этого дня.

Мне требуется глубокий вдох, чтобы оценить предложение и свои внутренние резервы. Оценить возможность того, чтобы провести ночь под одной крышей, и вариант с коттеджем нравится мне гораздо больше, чем ночевка в его квартире, на которую я все еще не дала согласия.

Здесь слишком красиво, чтобы отказываться. И я согласилась на эту поездку не для того, чтобы убегать от себя.

– Да, желаем, – смотрю на девушку за стойкой.

– Обед уже начался, – говорит приветливо. – Можете пока пройти в ресторан. Как только оформлю ваше заселение, сразу сообщу.

В соседнем зале, кажется, банкет. Слышу эхо голосов из микрофона и музыку, когда нас размещают за столиком у большого панорамного окна. За тем же самым, который мы занимали в свою предыдущую поездку сюда, и вид на озеро ничего не потерял, несмотря на общую весеннюю слякоть.

Над нами второй ярус ресторана, огороженный стеклянными перилами. Там, как и здесь, внизу, свободных мест нет.

Пробежавшись глазами по людям наверху, открываю детское меню.

– Что такое боулинг? – Миша крутится рядом с Русланом, вцепившись руками в его бедро.

– Поедим, и покажу, – отвечает.

– А пистолеты?

– Потом пистолеты.

– Ура… – хихикает сын. – Пап, а сколько тебе лет?

Руслан кривит в улыбке губы, прежде чем ответить на его вопрос.

Решаю для начала помыть руки, поэтому отправляюсь в туалет, оставив их одних.

Администратор направляет меня в коридор, в конце которого вижу две двери.

Опускаю руки под горячую воду, глядя на свое отражение. Перевожу их на дверь, когда та открывается, пропуская внутрь чертовски знакомую брюнетку с раскосыми глазами, от вида которой я вдруг жалею, что за время коротких сборов успела только махнуть тушью по ресницам, и на губы нанести прозрачный бальзам.

Ее взгляд задерживается на мне слишком прицельно, чтобы я поверила в то, что она здесь случайно.

Не знаю ее имени.

На ней джинсы с очень высокой талией и заправленная в них рубашка. Прекрасная фигура. От этого вены на секунду обдает кислотой. Ростки ревности пробиваются под кожей, как иглы. Дешевое удовлетворение приносит мне хотя бы то, что я выше нее на целую голову, даже несмотря на то, что обута в кроссовки. Это становится очевидно, когда девица оказывается рядом, заняв соседний умывальник. Первоклассно ухоженная, но я тоже не жалуюсь. Я просто не хочу ее видеть, вот и все.

– Вы его бывшая жена? – слышу и поворачиваю голову.

От удивления выгибаю брови.

Какого гребаного черта она решила, что я хочу разговаривать?

– Простите? – смотрю на нее с холодом.

Она отвечает мне усмешкой.

– Руслана Робертовича, – уточняет.

Отвернувшись, молчу.

– Надеюсь, вам когда-нибудь тоже отольется, – вдруг бросает она. – Обычно, когда делаешь людям зло, оно возвращается.

Ладно.

К черту…

– Я не делаю людям зла, – закручиваю кран, собираясь уйти. – Только добро, – юродствую.

– Ну, да, – фыркает. – Меня перевели в Мухосранск, спасибо хоть должность выше дали, только толку от нее. Думаете, я не знаю, кому сказать за это спасибо? Кто у нас здесь судьбы людские вершить может? Я все думала, из-за кого, а оказалось из-за какой-то домохозяйки!

– Желаю удачи, – бормочу, обходя ее по дуге.

– А вам всего дерьмового! – летит мне вслед.

Про себя умоляю ее за мной не ходить.

Мое внешнее спокойствие с внутренним никак не синхронизируется.

Я никогда не считала Чернышова вершителем судеб, по крайней мере, в том смысле, о котором говорит его бывшая любовница. Никогда не считала его способным воспользоваться своей властью в отношении другого человека просто потому, что он так захотел. Хладнокровно придавить чью-то карьеру или выгнать кого-то из города, чтобы… не мозолил глаза.

Он избавился от нее. Просто избавился, чтобы не попадалась. Чтобы не попадалась мне…

Зайдя в гардероб, чтобы перевести дух, прихожу к выводу, что теперь знаю своего бывшего мужа слишком, твою мать, дерьмово!

Глава 56

Наши дни. Оля

Гостевая кровать слишком большая для сына. Я не привыкла видеть его в постели таким маленьким, но ему все нравится.

Миша подкладывает под щеку ладони и засыпает, кажется, в ту же секунду.

Сидя на краю постели, глажу его мягкие темные волосы.

Мое сердце миллион раз сжималось от такой и подобной этой картин. Когда мой сын становится невыносимо трогательным или когда он становится невыносимо похожим на своего отца. А когда это случается одновременно, как сейчас, эффект сильнее вдвойне.