Сопротивляющийся вампир

— Как женщины отреагировали на все это? Конечно, они не согласились с этим? — предположил Харпер.

Дрина прочистила горло. — Бет сказала, что никто из них не захотел этим заниматься. Но только Мэри смогла противостоять ему, когда он рассказал о своих планах.

— Мэри, болтунья, — пробормотал Харпер, очевидно, вспоминая ее предыдущие слова.

— Да, Мэри, болтливая и слишком храбрая, — тихо сказала Дрина. — Она сказала ему, что они этого не сделают. Он может пойти к черту, они найдут меня, и я остановлю его.

— Держу пари, он не очень хорошо это воспринял, — догадался Харпер, чувствуя ее боль.

— Он тут же оторвал ей голову, — мрачно сказала Дрина.

— О, Боже, — Харпер с отвращением сел на свое место, но все еще удержал ее руку. Во всяком случае, его хватка стала сильнее, как будто он пытался вселить в нее всю свою силу, чтобы справиться с воспоминаниями.

— Остальные сразу же согласились на все, что он хотел в данный момент, — тихо сказала Дрина.

— Интересно, почему? — сухо пробормотал он.

— А тот момент, когда он был далеко от дома, Бет попыталась уговорить остальных бежать, сказав, что они смогут найти меня, и я все исправлю, — продолжила Дрина.

Она вздохнула, чувствуя себя виноватой в том, что не смогла ничего исправить.

— Они послушали? — тихо спросил Харпер, снова подавшись вперед.

Дрина покачала головой. — Они слишком боялись. Они не знали, где я, а он мог прийти за ними в любой момент. Они сказали, что она должна бежать одна. А они сделают то, что он прикажет, и будут ждать, когда их спасут.

Дрина выдохнула и свободной рукой повертела бокал на столе. — Бет убежала, но она не знала, куда идти, чтобы найти меня, и ей нужна была кровь. В итоге она вернулась в бордель, чтобы спрятаться. Она знала, что я еще не продала его, и не могла придумать, куда бы ей еще пойти. Она пряталась внутри в течение двух недель, питаясь крысами, птицами и любым другими животными, которые оказывались достаточно близко к дому.

Глаза Харпера недоверчиво расширились. — Она не могла выжить на этом.

— Нет, — со вздохом согласилась Дрина. — К концу двух недель она была в плохом состоянии, но ее обращение было настолько травмирующим, а она всегда была такой добросердечной, что не могла вынести даже мысли о том, чтобы питаться от смертных.

— Что произошло в конце двух недель? — спросил Харпер.

— Днем она оставалась дома, а по ночам отправлялась на поиски мелких животных. Она гналась за крысой вокруг дома в сторону улицы, когда мимо проехал мой экипаж.

— Ты вернулась?

Дрина кивнула. — Я думала выставить старый дом на продажу, и просто хотела посмотреть, в каком он состоянии. Я не собиралась останавливаться около него, так как планировала в первую очередь навестить девушек в новом доме. Я просто хотела посмотреть, не сгорел старый дом или что-то в этом роде, пока меня не было. Так что я приоткрыла занавески, чтобы взглянуть на него, проезжая мимо. Бет узнала меня через окно и закричала.

Вспомнив этот звук, Дрина закрыла глаза. Она никогда этого не забудет. Это был нечеловеческий вопль, полный боли, ярости и желания. Звук заставил ее резко обернуться, и она увидела Бет, стоящую там, бледную и оборванную.

— Я даже не узнала ее, — прошептала Дрина. — Когда я видела ее в последний раз, она была полной, ухоженной старухой, а передо мной стояло существо — грязное, истощенное, рыжеволосое и молодое. Но я увидела ее горящие глаза и состояние, в котором она находилась, и заставила форейтора остановиться. Я не понимала, кто это, пока не вышла из экипажа, и она бросилась на меня, бормоча что-то о безголовой Мэри и других девушках.

— Я все еще не понимала, что произошло. Она была наполовину безумна от жажды крови и ее речь не имела никакого смысла. Я попыталась усадить ее в экипаж, сказав, что отвезу ее в дом престарелых, но она словно сошла с ума от этой мысли, и единственный способ хоть немного успокоить ее, было пообещать, что я не отвезу ее туда. Вместо этого я отвела ее в старый дом и отправилась за кровью.

Дрина покачала головой. — Это было тяжелое испытание. Она испытывала отвращение и ужас при мысли о том, чтобы питаться кем-то, и я должна была контролировать ужас и ее, и доноров. Это был медленный процесс. Ей нужно было так много крови. И все это время я боялась, что, в конце концов, мне все равно придется ее убить, что ее разум зашел слишком далеко, чтобы его можно было спасти.

— Неужели? — спросил Харпер.

Дрина иронично усмехнулась. — Забавная штука с людьми. Те, кто кажутся сильными и запугивают других, обычно оказываются самыми напуганными и слабыми. А те, кто кажутся спокойными, говорят о своих страхах и кажутся самыми слабыми, часто являются самыми сильными.

— Да. Я тоже это обнаружил, — серьезно сказал Харпер. — Значит, с нашей Бет все в порядке?