Сорные травы

Машина остановилась там, где от дороги ответвлялся проулочек, ведущий к бюро. Отсюда можно было, не слишком привлекая внимание, увидеть, что происходит за решётчатой оградой морга. Я на миг пожалела, что толпы, как в прошлые дни или сегодня на площади, нет. Окажись у морга агрессивная орда с лозунгами, я бы имела право попросить Ива вернуться домой. Но толпы не было, была очередь, уставшая, безразличная, чем-то смахивавшая на те бесконечные очереди, в которых мне доводилось побывать ещё ребенком, – потому что купить хоть что-то, не выстаивая часы, было просто невозможно. Интересно, номерки на ладонях уже пишут?

– Ну что? – спросил Ив.

Я прислонилась лбом к бардачку. Страшно.

– Маш?

Щёлкнул расстёгнутый ремень безопасности.

– Погоди, – сказал муж. Достал из барсетки пистолет, сунул за пояс, демонстративно расстегнул джинсовую куртку. Потёр подбородок:

– Зря брился. Со щетиной было бы колоритнее и убедительней.

– Сдурел? Зачем?

– Потому что ты – моя жена, – он ухмыльнулся. – Не дрейфь, Маруська. Прорвёмся.

Мы выбрались из машины. Ив пристроился за правым плечом, отступив на полшага. Ангел-хранитель с фингалом и пистолетом. Ветер проволок по асфальту плакат «Судить чёрных трансплантологов!».

Очередь выстроилась к двери ритуального агентства, откуда обычно и выдавали трупы, но хвост её, обогнув здание, доходил почти до служебного входа. Заметив, как мы поднимаемся по ступенькам, народ зашевелился, подтягиваясь ближе. Я достала было ключи и поняла, что необходимости в них нет, – уехав, милиция не только не опечатала, но и даже не закрыла как следует двери, просто притворив. Я оглянулась на стягивающееся кольцо людей. Повернулась лицом к толпе, чувствуя, как сами собой разворачиваются плечи и поднимается вверх подбородок. Как бы страшно мне ни было, никто этого не увидит.

– Господа. Товарищи! Как вам, возможно, известно, вчера здесь произошло ЧП.

Вот когда пригодились школьные выступления со стихами. Выйти на сцену тоже было страшно – ровно до тех пор, пока с губ не срывалась первая фраза, а дальше голос послушно летел над залом, и завуч тихонько утирала слезы. Сейчас я чувствовала себя так же – разве что цена неверной интонации была куда выше.

– Полагаю, вам неизвестно, что из всего персонала бюро на сегодня выполнять свои должностные обязанности могут два человека. Я – эксперт – и санитар, который приедет позже. Остальные – в больнице либо в морге. Всем вам хочется, наконец, похоронить своих родственников. Мне тоже, там, – жест большим пальцем за плечо – лежит моя подруга, и я не могу предать её земле. Но одна я не справлюсь. Вам придётся мне помочь. Те, кто не хочет пачкать руки, могут уходить сразу.

Народ зашевелился, заворчал, надо было быстро дать им что-то, что они могли бы расценить как уступку.

– Те, из вас, чьи родственники скоропостижно скончались в тот день, – теперь он навсегда стал «тем», и ни дата, ни день недели уже никого не интересовали, – могут забрать тела без вскрытия. Но обмывать и одевать придётся вам самим. Вода у нас есть, одежда, полагаю, есть у вас.

Перевела дух:

– Тем, чьих родственников привезла милиция, лучше не тратить время на ожидание. Составьте очередь, пока я могу обещать не более двух тел в день. Одну копию списка отдадите мне, чтобы я знала, с кем работать, как вы распределите очередь между собой – ваше дело. Полагаю, что после того, как будут отданы тела, не требующие вскрытия, очередь начнёт двигаться быстрее.

Я обвела взглядом людей, чувствуя себя Лениным на броневике. Только бы не сфальшивить, в таких делах важно не что сказано, а как.

– Мне нужен час на то, чтобы навести порядок в помещении. За этот час вам нужно составить списки из двух очередей – скоропостижных и криминальных случаев. Копию каждого списка – мне, в криминальном укажите контактные телефоны, я позвоню, когда можно будет забирать. Лукавить не стоит, из сопроводительных документов всё будет ясно, пойманный на вранье автоматически откатится в конец очереди. Также это время предлагаю употребить на то, чтобы найти транспорт тем, кто приехал сюда не на своём автомобиле, а также гробы или мешки для того, чтобы завернуть тело. Парниковая плёнка тоже подойдёт – это на ваше усмотрение.

Может быть, в ритуальном агентстве и остались гробы, но это не наша епархия. Надо попробовать вызвонить их директора, если тот жив, конечно; где-то в кабинете шефа был записан номер. Но незачем даже заикаться о том, что не можешь сделать точно. Не сейчас.

– Тем, у кого слабые нервы, советую не тратить время – возиться с упавшими в обморок и успокаивать истерящих просто некому. Итак, всем всё ясно. Работаем.