Сорные травы

Но выслушать смогу. Надеюсь, большего и не нужно. Любой опытный врач рано или поздно становится хорошим собеседником – иногда перед курсом лечения намного важнее найти подход к человеку, успокоить, обнадёжить… обмануть. Иначе организм сдастся, если в черепушке не засядет прочно мысль, что всё будет хорошо, что болезнь пройдёт, что врачи помогут. Иногда вера в это даёт больше, чем лекарства. Ни один врач вам этого не скажет – это магия, наша особая магия, обманывающая смерть. Обыватели напирают на то, что у нас и антибиотики, и кортикостероиды, и ещё куча лекарств с труднопроизносимыми названиями – и забраться мы можем куда угодно зондами да КТ с МРТ, чтобы посмотреть, примериться для лечения. Вот только никто, кроме нас, не знает, сколько процентов болезней в сухих строчках инструкций и учебников дополняются фразой «при адекватном лечении смертность не более такого-то количества процентов». И потому так раздражают любого профессионала от медицины истерики сетевых хомяков, орущих при каждой смерти пациента, что врачей нужно вешать на столбах, потому что ничего мы не умеем, только деньги брать да лекарства воровать. А скольких мы вытянули с того света, когда сами не верили в благополучный исход, многомудрые сетевые герои и прочие журналисты не замечают. Да и не стоит им всего этого знать – а то ещё повесятся с перепугу, как поймут, насколько она хрупкая, эта жизнь. Нет, мы точно не герои, побеждающие смерть инъекцией да таблеткой. Мы шулеры, обманывающие раз за разом старуху с косой и нагло выгоняющие её за дверь своего отделения.

Отвлекая от непрошенных и неуместных мыслей, настойчиво зажужжал виброй телефон – видимо, смс-ка пришла. Очередная реклама иль очередное надоедливое напоминание оператора. Доставать телефон не стал – не до того. Я поплескал воду в лицо, усиленно потёр глаза – до красных кругов и вспышек.

Прошло уже минут десять, как я в ванной кручусь. Пора выходить – а то хозяйка вообще подумает, что я непонятно чем здесь занимаюсь.

– Всё просто. Сомнения загоняешь поглубже между ушами – и делаешь дело, – сказал бы отец.

Врач я или нет?

Если Вадиму нужна помощь коллеги и друга – я помогу. И наплевать, что… На всё наплевать. Даже если смысла ни в чём уже нет. Блин… Вот же сволочь отец Иоанн – умудрился так качественно посеять сомнения. Эх, священник, твоё дело успокаивать людей, а не страшилки на уши вешать, как высококлассные итальянские капеллини. И не проверишь никак. Мучайся один, чтобы других в психушку не отправить.

Опять послышался хлопок. Но на этот раз настолько гулкий, что я его услышал явственно даже в ванной. Я наскоро вытер руки и выбежал на кухню. Меня встретила встревоженная Марина:

– Вы слышали?

Кивнув, я подошёл к окну – за стеклом тени от деревьев бледно чертили на асфальте сложный узор. Низкая облачность серебристо-серым пологом простиралась от края до края неба. Такая вот странная погода – то ли дождь начнётся, то ли развеются тонкие тучи через час-полтора. Только в зените цвет облаков сменялся какими-то рыже-коричневыми отблесками. Наверное, пожар на молокозаводе разошёлся не на шутку.

– Мне показалось, что я слышал ещё один хлопок, когда мы входили в подъезд, – пробормотал я, – но Вадим посмеялся, сказал, что мне уже чудится.

– Нет, – покачала головой Марина, разливая варенье по маленьким стеклянным блюдечкам и подливая мне в чашку заварку. – Я тоже слышала, но еле-еле. А потом минут через десять, когда дверь открывала, ещё один. Решила, что это на молокозаводе что-то хлопнуло – там горит целые сутки. Я уже беспокоиться начинаю – мы и так совсем близко от комбината.

– А вот и мы, – донеслось бодрое из коридора. Вадим, поддерживая под руку мощного, коренастого мужчину зашёл на кухню.

– Николай, знакомься, мой друг и коллега Иван. Иван – это Николай, я тебе рассказывал о его подвигах.

– Да ладно уж, – отмахнулся чуть вяло и апатично Коля. Я присмотрелся к нему – похоже, что Вадим успел его кольнуть чем-то быстродействующим. Снял агрессию, но зато затормозил мужика знатно.

– Хорошая история, – улыбнулся я. – У Вадима редко когда такие яркие интересные личности бывают. Обычно всё банальнее.