Сорок изыскателей

Именно такой особенный портрет видел я сейчас, портрет, написанный несомненно выдающимся, замечательным художником.

Первое впечатление от него было: ох и плутовка, верно, эта юная худенькая девушка, почти девочка! Набедокурила где-то, что-то разбила или пролила и, спасаясь от строгой наставницы, убежала в эту комнату, присела на краешек кресла...

Но, взглянув повнимательнее в ее глаза, я увидел в них глубоко скрытую тайную печаль... А вглядевшись еще раз, я

194

уже ничего не замечал - ни ее блистательного платья, ни ее тонкого, изящного стана, а видел только бесконечно скорбные карие глаза-полумесяцы.

- Почему она такая грустная? - шепнула Соня.

- А какая она была несчастная и как рано умерла! - напомнила Галя.

На девочек зашикали. Да, на такой портрет надо смотреть очень долго и молча, чтобы никто-никто не мешал. И все - взрослые и дети - стояли, смотрели, не проронив ни слова...

- Иван Тихонович, отдай его в наш музей,- вполголоса, но с большим чувством произнес Номер Первый.

- Отдам,- также вполголоса ответил наш хозяин. С этого момента он на все сто процентов заслужил свое прозвище - "Изыскатель Номер Четвертый",

Перед тем как поместить портрет на вечные времена в лю-бецкий музей, его выставили в Голубом зале Золотоборского дома пионеров. Под ним поставили две хрустальные вазы с голубыми георгинами, а вокруг развесили маленькие этюды Ларюши.

Вот река на закате и силуэт лодочки с рыбаками, другой этюд - раннее утро, и розовый туман поднимается с перламутровой воды, третий - ярко освещенный солнцем красный бакен на песке, а сзади - сияющая голубая гладь реки, и еще несколько этюдов, изображающих Люсю на фоне реки.

Мы умоляли Ларюшу и поодиночке и в пятьдесят голосов, просили выставить также портрет Люси. Художник категорически отказывался и даже ни за что не хотел показать его нам.

Он говорил, что портрет никуда не годится, что он не закончен, что его невозможно ставить рядом с портретом Ирины.

Произведения Жени-близнеца для тринадцатилетнего мальчика были безусловно удачны, но еще слишком по-детски неумелы. Их решили не выставлять.

- Рано, дорогой. Учиться надо еще лет десяток, тогда станешь художником,- попробовал его утешить Номер Первый.

Мальчик молча опустил свою черную голову. Он сознавал, что старик был прав.

195

- Осенью поеду в Москву - поступать в Художественное училище,неожиданно объявил он.

Жители Золотого Бора и района - служащие учреждений, рабочие фабрик, колхозники, домашние хозяйки, учителя и школьники - приходили на выставку, восхищались портретом, внимательно слушали рассказы дежурных пионеров о трагической судьбе Ирины Загвоздецкой и ее возлюбленного крепостного художника Егора Спорышева. И все посетители одновременно любовались этюдами Ларюши, который так прекрасно и правдиво изобразил их любимую родную реку.

Конечно, рядом с портретом эти этюды были очень скромны, но в них угадывалась верная кисть будущего мастера. И я и Номер Первый простили Ларюше его не слишком энергичное участие в поисках портрета. От всей души нам хотелось ему пожелать стать большим, настоящим художником, певцом нашей реки, нашей природы и всей нашей жизни.

Из Любца примчались три автобуса, переполненных желающими посмотреть найденный портрет - будущий самый ценный экспонат их музея. Приехали: Номер Второй - заведующий музеем, Номер Третий - директор школы. Из своего музея прибыли, проклиная пароходные порядки, Номера Седьмой и Пятый.

Номер Второй объявил Ивану Тихоновичу, что статью о портрете и о голубых георгинах он отсылает в московские газеты и в "Огонек". Узнав об этом, Иван Тихонович без колебаний подарил музею в Любце кокошник и азиатский платок.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Тычинка и Роза Петровна вернулись в Москву, а Номер Первый с Майклом уехали в Любец. Мой отпуск был на исходе, у ребят кончались каникулы.

В последний раз мы собрались в Доме пионеров. Всем нам было чуть-чуть грустно. Не пришла только Люся. Ларюша у нее на квартире ежедневно по двенадцати часов подряд писал ее портрет. Какой выходит портрет, никто не знал: художник упорно не показывал его никому.

Я принес письмо Миши. Кроме первого экзамена по русскому письменному, на остальных он получил одни пятерки и, набрав двадцать восемь очков, поступил на первый курс геологического факультета Московского университета.

196

В своем письме Миша передавал большой привет золото-борским пионерам и предлагал им будущим летом вместе участвовать в походах за минералами.

Магдалина Харитоновна подсела ко мне, держа наготове свой изрядно потрепанный за время походов голубой альбом ВДОД.

- Ну, теперь, когда все треволнения так счастливо кончились, когда мы, изыскатели, победили, расскажите нам наконец о своих прежних самых интересных приключениях.

Как неприятна ее "очаровательная" улыбка!

- А вы уже всё знаете!-ответил я.- Самое интересное - это повесть о найденном портрете, о сорока изыскателях, о тех, которые ищут, находят и снова бросаются на поиски...

- ...на земле, под землей, на воде, под водой, в воздухе и даже в космосе,- продекламировали хором все ребята.