Сорвавшийся союз. Берлин и Варшава против СССР. 1934–1939

При ознакомлении с материалами тех лет особенно обращает на себя внимание антисемитизм, открыто прущий из публикаций, обращений и листовок Армии Крайовой. Как правило, они заканчивались утверждениями «Хватит нам тех жидо-большевистских разбойников!», лексически мало отличаясь от гитлеровских агиток, предназначенных в начале войны для красноармейцев и содержащих призывы «Бей жида-политрука, рожа просит кирпича». О самом генерале Берлинге, в свое время служившем в легионах Пилсудского, тоже распространялись слухи, что и он еврей. В качестве неоспоримого, возможно, главного недостатка сформированных в СССР польских армий называлось то, что «85 процентов командиров русские и евреи». Антисемитизм и русофобия в представлениях командования АК стояли рядом. Но не только у этой категории патриотов Речи Посполитой. Член Военного совета 48‑армии 1‑го Белорусского фронта генерал-майор Истомин 11 сентября 1944 года после освобождения города Бельск, расположенного несколько западнее Белостока, ссылаясь на командира местного партизанского отряда Обловацкого, докладывал члену Военного совета 1‑го Белорусского фронта генерал-лейтенанту К.Ф. Телегину, что «отношения поляков к русским крайне враждебны, причем поляки, проживающие на территории Западной Белоруссии, были даже более враждебны, чем поляки, проживающие на территории самой Польши», а объяснялось это тем, что «русские претендуют на территорию Западной Белоруссии». Генерал Истомин, сообщение которого тоже хранится в Национальном архиве Республики Беларусь, привел и такие слова названного им партизанского командира: «Поляки выдали немцам всех военнослужащих, не сумевших в 1941 году выйти из окружения, иногда сами чинили над ними расправу. Крайне отрицательным было отношение к партизанам. Достаточно было появиться им в селах Лапского и Снедовского районов, как при помощи специально установленных набатов из села в село передавался сигнал тревоги, в партизан стреляли из специально устроенных засад».

Никуда не деться и от того, что в первые же недели после нападения гитлеровского Рейха на Советский Союз вспыхнули организованные самими поляками еврейские погромы на Белосточчине, пробывшей чуть больше полутора лет в составе БССР. Уже 10 июля 1941 года в местечке Едвабне после избиений, утоплений, убийств иными способами более полутора тысяч евреев было согнано в пустующий овин и сожжено живьем. В селении Радзилув такая же судьба постигла пять сотен евреев в пылавшем сарае. По утверждению польского историка профессора Анджея Жбиковского, в те дни и недели погромы состоялись в 31 населенном пункте. Евреев обвинили в том, что они благосклонно отнеслись к новой власти — советской — и даже стали занимать должности в ее структурах.

В русле «сочетания» русофобии и юдофобии в политических представлениях руководства Армии Крайовой поразительны и факты, приведенные по спецсвязи тем же генералом К.Ф. Телегиным заместителю начальника Главного политического управления РККА генералу И.В. Шикину о боях за Варшаву. В частности, 6 октября 1944 года К.Ф. Телегин информировал, что в ходе Варшавского восстания в рамках АК была создана организация «под названием Польский корпус безопасности, перед которой была поставлена задача в случае занятия Красной армией и Войском Польским Варшавы проводить террор в отношении руководящего состава польской армии и Национального комитета. Эта организация ПКБ проводила ярко выраженную националистическую политику. Все украинское население, оставшееся в городе, было вырезано или расстреляно. Силами ПКБ также были уничтожены остатки евреев, которых не успели уничтожить немцы». Из того же сообщения следует, что тот самый ПКБ проводил и «специальные облавы на русских военнопленных, вырывавшихся от немцев, стремясь захватить заложников для последующего обмена с Красной армией». Руководство АК «держало в качестве заложников подполковника Николая Румянцева, майора Николая Городецкого, профессора медицины Александра Даниловича Ершова». Была попытка «расстрелять находившегося у них в повстанческом районе майора Волкова». Ими же «были убиты офицеры и бойцы 9‑го полка 1‑й Польской армии, которые прорвались в центр после неудачи на плацдарме Чернякувского участка», а сообщивший об этом «сержант 9‑го полка Ляхно вскоре после разговора… был застрелен из-за угла».