Соседи

Павлик держал в руках ружье так осторожно, будто оно было стеклянным. Погладил ложе. Прищурив один глаз и затаив дыхание, осмотрел ствол. Блестит! Перекинул ружье через плечо — настоящий охотник!

— Вот они, патроны! — вернувшись к Павлику, крикнул Сашка и показал оттопыренные карманы. — Пойдем бабахнем!

Он взял из рук товарища ружье и повел Павлика по лесной тропинке.

На дне большого оврага, где голоса перекатываются эхом, Сашка подошел к громадному чурбаку. Обросший мхом, он походил на лежащего медведя. Но самым примечательным был срез чурбака, напоминавший большой гладкий блин с черными прожилками годовых колец. Лучшей мишени ищи — не найдешь. Отмерив от чурбака шагов двадцать, Сашка остановился.

— Отсюда и стрелять будем, — сказал он и, деловито сняв с плеча ружье, загнал в него патрон.

Павлик смотрел на товарища с замиранием сердца, с завистью. Как умело обращается Сашка с оружием, как ловко заряжает его! Павлик с тайной надеждой ждал, что Сашка первым даст выстрелить ему. Но тот, видимо, решил вначале попробовать сам. Вот он опустился напротив чурбака на одно колено, приставил ружье к плечу, прицелился…

Павлик пальцами заткнул уши.

Из ствола грохнул огонь.

Голова у Павлика загудела. Он вынул из ушей пальцы — ничего не слышит. Только постепенно стал различать: где-то невдалеке хлопнула крыльями птица. Над головой зашумели листья деревьев.

— Теперь дай я стрельну, — попросил Павлик, протягивая руку за ружьем.

Сашка не торопился вручать Павлику оружие. Он повел его к чурбаку. Они осмотрели круглый срез и обнаружили там три дробинки. Это не очень обрадовало Сашку. Он сказал, что может поразить цель лучше, что однажды всадил в мишень девятнадцать штук. Правду говорил Сашка или нет, это Павлика, признаться, мало сейчас интересовало. Ему хотелось самому поскорей выстрелить. Что же Сашка медлит, что так долго толкует о своем умении стрелять?

Сашка, наверное, понял нетерпение товарища и отдал ему ружье.

Павлик тоже хотел стрелять с колена, но Сашка сказал, что с колена ему пока нельзя. Опыта нет. Может задрожать нога — и все смажется. Тоже ведь скажет — задрожит нога. Как бы не так! И все же Павлику пришлось лечь на живот. А под ружье Сашка подсунул ему для упора обломок дерева.

Стараясь унять волнение, Павлик долго целился. Наконец, не выдержал и резко нажал на спусковой крючок.

По оврагу прокатился гром.

Павлик еще некоторое время лежал на земле, словно не верил, что выстрелил, потом тихо встал, взялся за плечо.

— Вдарило? — спросил сочувственно Сашка. — Нужно было покрепче прижать ружье к плечу. Эх, ты! Это ведь ружье, а не какой-нибудь пугач.

Лишь одна дробинка Павлика врезалась в мишень, и то сбоку. Но Павлик не унывал, он был рад и такой удаче. Сашка дал ему еще один патрон.

— Когда целишься, не шевелись, — объяснял он. — На спусковой крючок нажимай плавно. Понял?

Павлик выстрелил еще раз и достиг цели уже четырьмя дробинками. Это вселило в него такую уверенность, что он захотел тут же получить третий патрон. Но Сашка сказал, что подряд три раза не положено. Сам стрельнул — дай пострелять товарищу.

Когда оба выстрелили ровно по четыре раза и срез чурбака сплошь стал рябым, Сашка объявил:

— Хватит! Всего пять патронов осталось. Это — для отца. Ребята, довольные стрельбой, хотели уж уходить из оврага, но тут Павлик нашел большую консервную банку, и глаза его загорелись. Павлик повертел в руках пустую банку, показал Сашке. И сердце Сашки словно раскололось пополам. Одна половина тянет домой, а другая — назад, к мишени. Что делать? Если израсходовать все патроны, попадет от отца. Оставить ему? Но что он будет с ними делать? Соседскую скотину пугать? И Сашка зарядил ружье.

Овраг опять наполнился бешеным громом. При каждом выстреле консервная банка с грохотом летела с чурбака куда-то в кусты. Ее находили и ставили на свое место. Когда был истрачен последний патрон, банка стала такой дырявой, что можно было прикрепить ее к лейке и поливать через нее огурцы.

ОТЕЦ ВЕРНУЛСЯ ДОМОЙ

Павлик, уходя от Сашки, сообщил, что на новой улице Ковляя заканчивают строить два дома. Кирпичные. Двухэтажные. Если забраться на крыши этих домов, то можно за семь километров все вокруг увидеть. И даже дальше. А бригада дедушки в новых домах настилает полы и вставляет оконцы рамы с резными наличниками.

Сашка уж хотел пойти в Ковляй вместе с Павликом, но тут вдруг из-под отцовой кровати, еле держась на слабеньких ножках, стали выходить желторотые цыплята. Малюсенькие, пушистые, забавные. Они пытались бежать, падали, вставали и снова падали. Разве их оставишь одних!

Вспомнилось, как мать кормила маленьких цыплят. Она стелила на пол тряпку и на нее насыпала пшено, чтобы клювики свои слабенькие цыплята об пол не повредили. Сашка сделал так же. Но цыплята почему-то не подходили к пшену. Тогда Сашка стал ловить их, чтобы поднести ближе к еде.