Соседка

– Презервативы! – прошипела я, как будто эта мысль только что пришла мне на ум. – Я позаимствовала несколько штук в аптеке; они в кармане моей кофты… никуда не уходи!

Проигнорировав досадливый вздох Пита, я отодвинула дверную защелку и выскользнула из кабинки, закрыв за собой дверь. Мне хватило всего нескольких секунд на то, чтобы снять с крючка нашу одежду и выйти из душевой. Оказавшись снаружи, я на мгновение остановилась, чтобы отодрать от двери листок бумаги с предупреждением не входить и сунуть его в карман, после чего быстро зашагала по коридору обратно к лестничному пролету.

– Меган? – услышала я голос Пита, дребезжащий и далекий – ведь он как-никак исходил из-за двух закрытых дверей. Я продолжала идти и не оглянулась ни разу.

26

В этом сушильном шкафу темно и очень жарко. Я прижимаю руки к ушам, но все равно слышу их голоса. Они спорят уже целую вечность, и все из-за меня.

Все началось с письма, которое пришло сегодня утром. Сегодня суббота, так что папа не ушел на работу. Он подобрал письмо с коврика под дверью и распечатал его, когда мы завтракали с ним вдвоем. Я сразу же поняла, что новости в этом письме плохие. Чем дольше папа читал его, тем больше вытягивалось его лицо под тяжестью содержащихся в нем слов. Дочитав письмо, он положил его на стол и вздохнул так тяжело, словно только что пробежал марафон.

– Это из твоей школы, – сказал он. – Директор хочет нас видеть; отсюда следует, что на этой неделе у тебя случилось физическое столкновение с одним из других учеников.

– Случилось что?

– Драка.

Я уставилась в остатки окрашенного шоколадом молока на дне миски, из которой я ела хлопья. Черт бы побрал этого идиота мистера Финча, которому обязательно надо было разворошить эту кучу говна. А я-то считала, что мы с этим разобрались еще в его кабинете.

– Здесь говорится, что тому другому ученику «была нанесена серьезная травма, потребовавшая оказания ему медицинской помощи в больнице», – сказал папа, рисуя рукой в воздухе рожки. – А ты знаешь, что это была за травма?

Я поставила локти на стол и закрыла лицо руками, полагая, что это придаст мне более невинный вид.

– По-моему, он сломал руку, но я не хотела этого делать, честное слово.

Папино лицо вытянулось еще больше.

– А что именно у вас произошло?

Я сказала ему то же, что и мистеру Финчу, а когда закончила рассказ, папа втянул в себя ртом столько воздуха, что у него надулись щеки. Затем он медленно выдохнул весь этот воздух через нос.

– Ты же понимаешь, что мне придется рассказать об этом маме, не так ли?

Я надеялась и молилась, чтобы он этого не говорил, и стоило мне просто услышать его слова, как мои плечи затряслись, а по спине пробежал мороз.

– Нет, папа, не надо, – сказала я, потянувшись через стол и положив ладонь на его руку. – Ты не можешь ей сказать – ты же знаешь, что тогда будет.

Он печально улыбнулся.

– Прости, солнышко, но я не могу утаить от нее такое. К тому же директор твоей школы в любом случае хочет видеть нас обоих.

И тут, словно по команде, мы услышали над нашими головами звуки шагов. Мама проснулась. Я посмотрела на потолок.

Папа похлопал меня по руке.

– Она спустится через несколько минут. Ты сама знаешь, какой раздражительной она бывает сразу после сна, так что я подожду, когда она выпьет чашку кофе, прежде чем что-то ей говорить. Вероятно, будет лучше, если ты сейчас куда-нибудь удалишься. Почему бы тебе не отправиться к Анук? Если хочешь, я могу тебя подвезти.

Я покачала головой.

– Сегодня Анук навещает свою бабушку в доме для престарелых.

– А как насчет кого-то другого из твоих подруг?

– У меня нет других подруг.

Папа повернул голову и посмотрел в окно кухни. Шел дождь, иначе он наверняка сказал бы мне пойти поиграть в саду.

– В таком случае тебе будет лучше пойти сейчас в свою комнату – и не спускайся, пока я тебе не скажу.

Так я и сделала. У меня в комнате нет кучи вещей, с которыми можно бы было поиграть – не то что в комнате Анук, – но у меня были мои книжки и набор для изготовления фенечек, и мне хватало и их. Очень скоро я услышала, как мама ходит по ванной, расположенной рядом с моей спальней, а потом заскрипели ступеньки лестницы, когда она стала спускаться на первый этаж. Прошло пятнадцать минут, потом полчаса. А затем я наконец услышала, как она взорвалась – собственно говоря, это была целая серия взрывов. Сначала раздался вопль, а может быть, это больше походило на вой, затем послышался звон разбиваемой посуды, за которым последовал громкий стук, словно на пол опрокинулся стул. А затем они начали спорить. Кухня находится прямо под моей спальней, так что я могла слышать их слова, доносящиеся до меня сквозь пол. Спор все тянулся, тянулся, но в моей голове застряли только эти его куски:

Мама: Почему она это делает? Почему ей обязательно надо так нас мучить?

Папа: Это вышло случайно, Джанин, просто двое детишек, которые дурачились на спортплощадке.

Мама: А что, если родители этого мальчика подадут на нас иск в суд?

Папа: Такие вещи случаются в школах сплошь и рядом; никто не подаст на нас в суд из-за несчастного случая.