Соседка авторитета

Тумбочка поразила порядком еще больше. В ней не было ничего, кроме денег. Несколько конвертов, на которых ломаным почерком Макса было написано: «Питание», «Оплата за жилье», «Оплата места на рынке» и – «Непредвиденные расходы». Это была самая большая сумма, и она равнялась ста долларам. Интересно, из которого конверта он изымет за вчерашний ужин?

Кажется, «Ладьей» он занялся всерьез. Во всяком случае, спиртного в холодильнике я не обнаружила.

Второй ключ я нашла на полке шкафа. Неужели кто-то мог подумать, что я стану сидеть здесь до четырех? Сунув в карман сто долларов, отложенных квартиросъемщиком на непредвиденные расходы, я вышла из квартиры. Зашла в первый же попавшийся на глаза магазин и купила колготки. Снимая в кабинке платного туалета старые, я поняла, почему Макс с сомнением отнесся к сообщению о том, что мною заинтересовался Ползунов. Если не знать, что старые колготки были сплошными, то их вполне можно было принять за ажурные.

Выбравшись на проспект Ломоносова, я стала есть мороженое и поглядывать на проезжающие мимо машины. Был бы телефон, позвонила бы Горецкому. Теперь мне есть что ему сказать. Макс подсказал…

– Я могу посмотреть на ваши документы?

Оторвавшись от «Вдохновения», которое мне так и не помогло, я подняла глаза. Передо мною стоял, кажется, младший лейтенант (по погонам я различала лишь «сержантов» и «старших сержантов») – на его плечах светилось по одной маленькой звездочке – и смущенно поигрывал папочкой под мышкой.

С каких это пор милиция стала проверять документы у женщин, сидящих на лавочках?

– А я на ваши могу?

Не раздумывая, он вынул удостоверение (снаружи такое же, как у Ползунова) и распахнул его передо мной таким жестом, словно это был атлас мира. «Состоит в должности участкового уполномоченного Центрального РОВД». Какой-то Виктор Петрович Столбунов.

– А у меня нет, – призналась я. – Я документы с собой не ношу.

И только сейчас поняла, чем вызвала к себе здоровый интерес участкового. Посреди аллеи сидит баба (красивая) без сумочки, без косметики на лице, в дебильных тапках на ногах и ест мороженое. При этом взгляд ее настолько бессмыслен, что притягивает взоры автолюбителей, останавливающихся на светофоре.

Младшего лейтенанта мой ответ разочаровал. Не пойму – если бы я показала ему паспорт – успокоился бы? Ну, нет у меня документов. Но и автомата в руках тоже нет. И сумки с гексогеном тоже. Что нужно-то?

– Давайте пройдемся со мной до отдела, – предложил он таким тоном, каким муж просит жену покинуть вечеринку в доме человека, который на прошлой неделе украл у них чайные ложечки.

– С чего это я должна с вами прохаживаться? – возмутилась я. (Просил ведь Макс из дома не выходить!)

– Взгляд мне ваш не нравится, – стал, по обыкновению для всех малоумных малых, быковать милиционер.

– А уж как ваш мне не нравится, – возразила я. – И именно по этой причине я не прошу вас ко мне присоединиться.

– У нас работы разные, – сказал он.

После такого перла не остается ничего другого, как подчиниться и выбросить в урну остатки «Вдохновения».

Отдел, судя по всему, был недалеко, об этом я догадалась, увидев в руке младшего лейтенанта связку ключей. Он вынул их, едва мы прошли шагов пятьдесят. Однако даже близость отдела не успокоила его, и он, начиная догадываться, что совершает ошибку, стал мотивировать свой поступок вещами, которые должны показаться мне очевидными.

– Понимаете, сидите вы тут, – говорил он, – без дела. В начале рабочего дня. И думаете, наверное, чего бы сделать нехорошего.

Он на секунду прервался, встретив мой изумленный взгляд, и переключился на другую тему:

– Нынче чеченки по городам России бродят, объекты высматривают. Потом – бах – и сотрудники ФСБ гибнут.

– Я на чеченку похожа, как ты на негра, – буркнула я, думая, как выпутаться из этой истории. – На негра с высшим образованием.

– Вот только грубить не надо, не надо… – устало, словно день не начинался, а заканчивался, промямлил он. – Эта… Сейчас придем и выясним. А грубить… Эта… Всякое слышали. Может быть, вы в розыске, откуда я знаю?

И меня словно ударило молнией.

Я проглотила сухой комок очередного вопроса, который только что был влажен от яда, и сбавила ход. Черт бы побрал этого тощего младшего лейтенанта! Он сейчас доведет меня до «дежурки» отдела, проверит по своим базам данных и выяснит, что не далее как вчера гражданка Рапкунайте бежала из УБОПа, разбив голову его сотруднику. Меня затолкнут в камеру, и я, теперь уже никуда не спеша, буду дожидаться приезда Ползунова.

И следом за этими шокирующими откровениями меня ударила следующая молния. Товарищ младший лейтенант точно знает, что делает! Ну, на самом деле, ему больше делать нечего, как задерживаться на улице у сидящей на лавочке женщины и тратить свое драгоценное время на то, чтобы вести ее в отдел для установления личности?

Господи, я даже не подозревала, что столица России такой тесный для преступников город. Куда ни сунешься, тебя там уже ждут. Лучше бы я вместо колготок купила черные очки!