Соседский ребенок

– Прости, Кирст. Все получилось так быстро, что я не успела придумать повод для отказа.

– Она напросилась к тебе потому, что знает, что ты моя лучшая подруга. Ей хочется побесить меня.

– Кирст, мы уже не в школе.

– Иногда мне кажется, что как раз наоборот.

– Это всего лишь кофе. Может, ты зайдешь и присоединишься к нам? Кто знает, а вдруг тебе понравится. – Она подмигивает.

– Спасибо, но сомневаюсь. – Я представляю, какое лицо будет у Тамсин, если я сейчас войду. Она будет держаться нагло и снисходительно, а у меня сейчас нет сил на противостояние такого рода. Тем более после всего, что случилось на этой неделе.

– Ну что, – говорит Мел, – скоро увидимся на встрече одноклассниц, да?

Я пытаюсь улыбнуться, но мне мешает слишком большой ком в горле, и улыбка превращается в гримасу.

Мел неловко обнимает меня. Я ухожу, а она закрывает дверь. Кажется, деваться некуда, надо идти домой.

* * *

Мы с Дейзи проводим остаток дня в замкнутом пространстве дома. Я стараюсь не думать о том, что моя лучшая подруга мило щебечет с моим заклятым врагом, но все же думаю и от этого чувствую себя незащищенной. А не попытается ли Тамсин настроить Мел против меня? Очень может быть. Тамсин дала ясно понять, что ненавидит меня. Пока Дейзи спит, я сажусь на диван и открываю «Фейсбук» на своем телефоне. Я захожу на страничку Мел и вижу, что Тамсин Прайс у нее в друзьях – ну, естественно, чего и следовало ожидать.

Я кликаю на ее имя и перехожу на личную страничку. Там на фото улыбающаяся Тамсин на каком-то тропическом побережье пьет с друзьями коктейль. Мне становится неуютно, когда в статусе я вижу «не замужем». Пролистывая вниз, я обращаю внимание на то, что в друзьях у нее все мои школьные подруги. Все, кроме меня. Пролистываю дальше, где Тамсин в постах рассказывает о своих походах с друзьями в различные винные бары и кофейни. Еще дальше она рассказывает о своем разводе и заканчивает пост словами «наконец-то свободна».

Прайс казалась гораздо меньшей угрозой, когда я думала, что она счастливо живет с мужем. Теперь, когда она осталась одна, превратилась ли она в угрозу моему браку? Есть ли вероятность того, что она снова станет преследовать Доминика?

Я не понимаю, зачем читаю все это. Мне бы игнорировать Тамсин, черт бы ее побрал. Но теперь, когда она вернулась в Уимборн и общается с нашими друзьями, намеренно избегая меня, получается это у меня плохо. Однако то, что она не замужем, не означает, что она разлучница, ведь так? Интересно, а знает ли Мел, что Тамсин сама ушла от своего мужа? Должна знать. Тогда почему она мне не рассказала?

Все это нелепо. Я не должна даже думать о Тамсин. Это просто неприятная женщина, с которой я когда-то дружила, вот и все. Я закрываю «Фейсбук» и проверяю сообщения. Что-то пришло по «Вотсапу». Похоже, Пенни организует для всех нас рождественский ужин. Для рождественских празднеств вроде бы рановато, но, как она пишет в первой строке, хорошие заведения бронировать надо загодя. Я понимаю, что предстоящая встреча меня радует. Прокручивая вниз чат в группе, я вижу, что Мел уже ответила.

«Мел: Эй, а мы тут с Тамсин решили дернуть на обед просекко[9]. Будем обе. Ждем с нетерпением!

Тамсин: Девочки, Мел плохо на меня влияет. Шучу.

Пенни: Вы друг друга стоите. Нам придется рассадить вас по разные стороны стола.

Мел: Неееет! Мы близнецы. Меня и Там разделили при рождении».

От ее слов у меня сжимается сердце. Я понимаю, что это просто треп, но все равно чувствую себя отверженной, как будто уже вышла за пределы собственного круга друзей. И что мне писать в чат? Придется ждать, когда присоединятся остальные, чтобы не выглядело, будто меня задела любовь взасос между Мел и Тамсин. Именно этого я и боюсь. И внутренний голос подсказывает мне, что Тамсин все это делает с определенной целью. И то, что девчонки и ее подруги тоже, ни при чем.

Ощущая неприятный осадок на душе, всю оставшуюся часть дня я пытаюсь отмахнуться от мыслей о Мел и Тамсин. От мыслей о Мартине и от своего беспокойства за Дейзи. Чтобы время пролетело быстрее, ложусь подремать, а потом смотрю по телевизору какую-то дурацкую мелодраму. Но минуты тянутся еле-еле, а часы кажутся вечностью. Дейзи чем-то недовольна, она ведет себя беспокойно и капризничает. Я-то рассчитывала, что после насыщенного событиями утра она сразу вырубится. Вероятно, она переутомилась. Я никак не могу утихомирить ее. Ни укачиванием, ни пением, ни кормежкой – в общем, ничем.

Наконец в четверть восьмого возвращается Доминик. Мне жарко, я измотана и немного не в себе от усталости.

– Привет, – говорит он, входя в гостиную и собираясь поцеловать меня в губы. – Как мои две любимицы?