Сосновские аграрники

– Знаю, – сказал Зимин. – Тогда выпиши буквой «А». В случае проверки скажешь, что забыли включить в отчет и подскажешь бухгалтерам.

– Это, пожалуй, можно, – согласилась Бородавина.

Она выписала приказ на отпуск готовой продукции и приходный ордер на деньги. Зимин заплатил причитающуюся сумму за 10 кубометров леса и сказал:

– Слава богу, самое трудное сделано. Сейчас надо оформить распиловку леса на пилораме и заплатить деньги.

В конторе отделения совхоза был переполох. Ждали работников ОБХСС для снятия остатков леса, теса и других материалов. Народу была полная контора. Зимин попросил кассира Агнею выйти на улицу для секретного разговора. Агнея вышла за Зиминым.

– Дорогая Агнея, – сказал Зимин, – Чистову надо оформить распиловку теса, только августом месяцем.

– Не могу, – сказала Агнея.

– Прошу вас, – настаивал Зимин, обнимая ее.

– Не проси, не могу. Во-первых, отчет за август месяц составлен. Во-вторых, в центральной бухгалтерии совхоза работниками ОБХСС проверены все документы, сняты остатки кассы и лесоматериалов.

– Дорогая Агнея, это я виноват. Еще в начале августа Чистов поручил мне оформить распиловку леса на вашей пилораме, но в связи с передачей ММС и приемкой лесхоза, а вернее с ежедневной пьянкой, я забыл выполнить его просьбу, – Зимин врал. – Сейчас совестно смотреть в глаза Чистову.

– А у него лес в лесничестве выписан? – спросила Агнея.

– Выписан, – ответил Зимин и показал документ.

– Что с тобой делать, – ворчала Агнея. – Тебе не откажешь ни в чем. Ты прошаристее цыгана. Проси справку от пилорамщика, что столько-то леса принято от Чистова на пилораму для распиловки.

Агнея ушла и послала рамщика пилорамы. Рамщик не хотел и слушать Зимина. Говорил, что его вызывали на допрос, где он собственноручно написал и расписался в том, что Чистов никакого леса на пилораму не сдавал, а с пилорамы увез 7 кубометров теса, то есть две автомашины.

– Даже не заплатил деньги за распиловку.

– Но это ты напраслину несешь на Чистова, – сердито сказал Зимин. – В этом я виноват. Чистов еще в первых числах августа дал мне денег и просил оформить лес в лесничестве и заплатить деньги за распиловку. Деловой лес я ему выписал еще в августе, вот смотри документ, а за распиловку в связи с приемкой лесхоза и сдачей ММС не сумел заплатить. Мне сейчас совестно даже встречаться с Чистовым. Я подвел его под монастырь. Давай не будем терять дружбу. Ваша пилорама зависит от лесхоза и лесничества. Так что смотри, – пригрозил Зимин.

– Ну, тогда другое дело, – сказал рамщик. – Я ведь считал, что и лес у него в лесничестве не оформлен. Значит, его лес хлыстами таскал ваш тракторист Сашка Великанов.

– Так точно, – подтвердил Зимин, хотя впервые слышал, что Великанов возил лес Чистову.

– Пойдем в контору, – сказал рамщик, – я тебе напишу справку.

В конторе он попросил листок бумаги и карандашом написал справку о том, что 3 августа 1970 года на пилораму Венецкого отделения Рожковского совхоза от гражданина Чистова А.А. было принято 10 кубометров делового леса для распиловки на мелкий и крупный тес. Агнея, улыбаясь, выписала приходный ордер за распиловку 10 кубометров леса, корешок вручила Зимину. Всего Зимин заплатил 95 рублей.

Из конторы совхоза деревни Рожок по телефону вызвал квартиру Чистова. Тот скорбным голосом спросил:

– Как дела, Ульян?

– Отлично, Анатолий Алексеевич, все везу.

Уже повеселевшим голосом Чистов ответил:

– Спасибо!

Можно ли проехать село Лесуново, чтобы не поговорить. Зимина здесь знали все от мала до велика. Работая директором торфопредприятия и директором ММС, Зимин полюбил это село. Село тружеников, село смелого волевого народа. Больше 80 процентов рабочих и механизаторов работали в ММС из Лесуново. Все работали на совесть, честно.

У районного руководства, наоборот, сложились негативные преставления о жителях села. Когда Лесуново было отделением Сосновского совхоза, где, по сути дела, ничего не делалось, скотные дворы стояли пустые. Земли совхоз не выборочно, а полностью предложил лесхозу для посадок леса. Директор совхоза Андрианов Борис и главный агроном Арепин Алексей говорили: «Обсадим село Лесуново кругом сосновым лесом. Когда вырастет, в сухую погоду при ураганном ветре надо поджечь, пусть сгорит вместе со всеми домами».

В селе было свыше 600 домов. В каждом доме по мужику, а в отдельных еще и не по одному. У всех было желание работать. А где? Сельпо, там работало три-четыре мужика, остальные женщины. Сушильный завод, где постоянно работало 70-75 человек, 95 процентов – женщины. Поэтому мужики организовывались в бригады. Одни бригады отправлялись плотничать, другие на лесозаготовки и так далее.