Составитель бестиариев

— Это он вас заставил, — наконец произнесла она утвердительно.

— Ну, не совсем. Я завершил свою работу здесь. Немного раньше срока, но редколлегия этому только обрадуется, ведь сроки выхода бестиария очень жесткие.

— А когда он выйдет? Хотелось бы почитать.

— Я пришлю экземпляр. Книга должна выйти к Рождеству.

— Уже в этом году? Так быстро?

— Да, вся подготовительная работа почти завершена. Я — один из последних должников. Но теперь материал я сдам быстро.

— Значит, вы видели ее? — тихо спросила Кристина. — Да? Ленька отказывается говорить, а Константин Сергеевич только злится. Ну скажите — видели, да?

— Видел, — ответил дон Федерико. — Но не здесь.

— Как не здесь? А где?

— Не могу вам сказать. Но я ее видел и смог описать.

Кристина подошла поближе.

— Скажите, какая она, — тихонько попросила она.

Дон Федерико грустно улыбнулся и долго молчал, подбирая слово.

— Скромная, — наконец произнес он.

— Ядовитая? — живо поинтересовалась Кристина.

— Нет, — покачал головой дон Федерико.

— Вот и мы с Леней давно так считаем! — восторженно закричала Кристина. — Все вокруг врут!

В это время дверь открылась, и вошел Леня. Выглядел он встревоженным и сразу понял, о чем речь.

— Врут, — медленно повторил он. — Да, врут!

— Дон Федерико сегодня уезжает, — объявила Кристина.

— Как же так? — выговорил Леня, обращаясь к дону Федерико. — Вы же здесь и недели не пробыли.

— Он закончил свою работу, — ответила за того Кристина. — И он ее видел, да, дон Федерико?

— Видели? — поразился Леня.

— К сожалению, я не могу сказать всего, — произнес дон Федерико. — Я действительно ее видел, но видел своими глазами, а они не заменят ваших. В книге тоже не будет точного описания: бестиарии пишутся по своим правилам. Мы не занимаемся биологическими исследованиями.

— Дон Федерико, — произнес Леня жалобно, — когда вы уезжаете?

Священник взглянул на часы.

— Через полтора часа. Мне еще нужно собраться.

— Без вас он нас тут живьем съест, — мрачно заявил Леня. — С каждым днем хуже и хуже. Позавчера напился.

— Я знаю, он заходил ко мне, — сказал дон Федерико, не вдаваясь в подробности. Ему не хотелось смотреть на их растерянные лица, но и просто уйти он не мог. Мгновение он медлил в нерешительности, потом сказал им: — Не отчаивайтесь. Вы молоды и сумеете добиться своего. Если вы захотите увидеть выхухоль, вы ее увидите. И если захотите, то опишете и сделаете ее предметом своих научных изысканий. Возможно, вам придется преодолевать барьеры на своем пути — с этим сталкивается любой ученый, да и вообще любой человек. Помните одно: на ловца и зверь бежит. Это была первая русская пословица, которую я выучил.

И только у двери его настиг горестный вскрик Кристины:

— Но что же нам делать?

— Сначала попробуйте снять решетки, — ответил дон Федерико.

Потом он ругал себя за этот ответ: ведь не в их власти было снять решетки с окон. Но слово — не воробей, вылетит — не поймаешь. Эту поговорку он тоже знал.

Луговой подъехал на своем внедорожнике ровно в назначенное время. Немедленно со всех сторон сбежались молчаливые тольберговские псы, принялись деловито бегать вокруг машины, обнюхивая колеса и вышедшего Лугового, который весело покрикивал на них и свистел. Псы недовольно поглядывали на него, но продолжали свою проверку. Закончив обследовать машину, они скрылись в лесу.

Дон Федерико вышел, сопровождаемый Леней и Кристиной. Перед тем как сесть в машину, он немного помедлил, повернулся и благословил их. Они стояли как громом пораженные, не зная, что делать, и в это время машина отъехала.

Тольберг уже возвращался на биостанцию, когда увидел едущий навстречу джип Лугового. Проносясь мимо, Луговой махнул ему, и Тольберг посигналил в ответ. «Что он здесь делает? Странно», — думал Тольберг, въезжая в дубраву. Потом он увидел стоящих у входа Леню с Кристиной, заметил их растерянные лица и все понял.

Но лишь в кабинете он с облегчением почувствовал, что бремя свалилось с него. Только сейчас он понял, как иностранец мешал ему, с какой ответственностью было связано его пребывание на биостанции. И ведь вздумал преступать правила, повел себя неадекватно, взялся высказывать какие-то сомнения. Молодежь вот смутил. Да, тяжелая выпала задача, но теперь его здесь нет. Тольберг предчувствовал жалобы, разбирательства, но ему было все равно — он наслаждался освобождением от тяжких пут обязательств.