Сотня свадеб и другие (не)приятности

– Кстати, Неро. – Я внезапно вспомнила о своем списке вопросов. – А можете провести краткий языковой курс? Как вообще местные наречия могут наложиться на мои знания из прошлой жизни?

– Могу, – слегка удивился демон. – Все очень просто. Нантанийский наложился в твоем сознании на родной язык, поскольку он стал первым, который ты услышала. Остальные, сколько бы их ни было, превращаются в местные наречия по тому же принципу, то есть в порядке знакомства. А что?

– Да так. Любопытно. Я же в своем мире три языка знала. А здесь слышала разговоры на них в городе, вот вчера на балу тоже. Так странно.

– Почему странно? – приподнял бровь Амадо. – У нас же гостей иностранных десятки.

– Странно, что я до сих пор не знаю, какие это языки. Есть у вас справочник? И с Паулем мы друг друга отлично понимаем, а это, судя по всему, что-то из ряда вон выходящее.

– Пауль с тобой ментально общается, мыслеобразами, а не словами. – Неро встал и принялся рыться на книжных полках. – Вообще-то это удобный способ преодолевать языковой барьер, но навык телепатии – сам по себе редкий, энергетически затратный и не относится к врожденным. Драконы – исключение, воплощенные стихии тоже, остальным требуются годы, если не десятилетия обучения, которые вряд ли были у твоего друга. Это если забыть, что до тебя вообще никто не слышал о контактах нежити с разумными. Пауль не так прост, как кажется.

Осьминожек беспокойно заерзал.

– Не волнуйся, – успокоила я его. – Уверена, этому есть логичное с точки зрения науки объяснение. Возможно, ты просто новый вид? Скачок эволюции?

– Он сам что про себя рассказывает?

– Почти ничего не помнит. Может, у него от стресса провал в памяти?

– Или с его памятью кто-то поработал. Болотные жители умеют специально уничтожать воспоминания. Эта способность развилась у них как защитный механизм, а потом стала отличным дополнением к навыкам охотников. К примеру, влезет неосторожный путник на болотах ногой в ловушку – и забудет дорогу обратно. Заблудится, устанет, потеряет бдительность, тут ему и бесславный конец, а нежити – добыча. И, что немаловажно, это навык пассивный, то есть накинул отпечаток забвения на что угодно – и сиди жди, когда сработает.

– А на бумаге такую ловушку можно оставить?

– Вполне.

– Ага. Тогда понятно, кто испортил нам расписание и почему мы все дружно забыли о подготовке бальной залы. Но вот кто тебе воспоминания стер, а, чудо ты мое?

Пауль только щупальцами развел и картинно вздохнул.

– Что касается языков, то справочника, увы, нет. – Демон закончил инспекцию книжного шкафа. – Завтра в библиотеке возьму и пришлю тебе.

– Спасибо!

– Меня другое интересует. – Стефан, внимательно глядя в желтые глазки, наклонился поближе к монстру. – Ты к Лене случайно попал или нет?

Пауль недовольно зашипел, однако все же потянул серую конечность к лицу вампира. Стефан немного напрягся, но не отскочил, как в прошлый раз.

– Он так контакт устанавливает, – пояснила я. – Прикосновением. Потом говорит.

– Ладно, иди сюда. – Вампир решительно подхватил Пауля на руки. – Я тоже немного нежить и тоже могу сожрать кого-то при острой необходимости. Как-то разберемся, да, друг?

Пауль фыркнул, но послушно коснулся головы Стефа.

– Ты прятался, боялся, что поймают, искал, где безопасно, а тут внезапно открытая дверь? – перевел для всех вампир. – Лена, ты комнату открытой нараспашку оставляла?

– Нет, конечно, – растерянно протянула я. – Даже в тот вечер, когда Пауля поймала, все было закрыто.

– А у кого ключи есть?

– Понятия не имею, это же дворец. У горничных, наверное, слуг, охраны.

– Все верно, – подтвердил Амадо. – Это же гостевые покои, а не личные. Получается, кто-то спугнул твоего Пауля, заставил искать новое убежище, предусмотрительно оставил дверь открытой, потом запер и вернул ключ на место. Слишком сложная схема, вам так не кажется?

Амадо впился в меня своими змеиными глазами, и я поняла, что хмеля в них не осталось ни на грамм.

– Что опять не так?

– Ох, не начинай! – возмутился Стеф. – Сейчас ты скажешь, что это очередное доказательство ее причастности к заговору?

– Не напрямую, но да.

– Да ла-а-а-адно! – возмутились мы со Стефом хором.

Вместо ответа дракон протянул руку к монстру, ухватил одно щупальце и положил его себе на голову.

– Покажи-ка все, что помнишь.

Пауль нервно дернулся, но ментальная магия Амадо, казалось, окутала не только осьминога, но и всех присутствующих. Словно вживую перед глазами мелькали обрывки Паулевых воспоминаний: шорохи, звуки, запахи, мир, окрашенный совсем иначе, не такой, каким я привыкла его видеть. Размытые силуэты, замедленные движения, приглушенные голоса. Магия озаряла пространство яркими цветными вспышками, все остальное казалось второстепенным и неважным. А еще я ощутила одиночество, желание поскорее найти укрытие. И страх, что меня поймают. Потом – сумбурное бегство, вспышка надежды, когда перед носом мелькнула открытая дверь моей комнаты, и покой. Увы, ни одного лица, ничего, что могло бы дать подсказку.