Сотник

– Нет. Это не ковер, а скорее коврик. – улыбнулась Марфа. – Маленький. Я с ним за месяц управилась. Причем не сильно утруждаясь, других ведь день хватало.

– Интересно, – произнес Андрей и провел рукой по ворсу весьма недурно сделанного ковра. Простой рисунок был достаточно контрастен даже при тех слабых, природных красках, которые применила супруга. – А чем же отличается мастерица от новенькой в этом деле? Тем, что она работает с простыми узорами?

– Нет. Только скоростью вязания узлов. Опытная мастерица может за год делать с десяток обычных ковров, а то и больше. Такой новичок как я – два-три, край четыре.

– Ты уже начала кого-то учить?

– Обижаешь, – улыбнулась она. – Конечно. Как из Тулы пришли к нам девицы, я выбрала из них тех, что по натуре своей подойдут для такого ремесла. Внимательные, спокойные, собранные. И посадила их учиться. Показывала. Проверяла. Давала объем работы. Ремесло нехитрое, его и ребенок освоит в самые сжатые сроки, но муторное, поэтому не каждая может их ткань постоянно. Один-два для себя – одно дело, а на продажу… многим проще купить.

– Сколько этих девиц у тебя?

– Четырнадцать девиц. Но их за станок пока всех не посадишь. Ниток нет. И с краской беда. Сам видишь – все бледно. А ты свои все увез.

– С краской решим.

– А с нитками?

– С этим сложнее, – произнес Андрей задумавшись.

На Руси в XVI веке не существовало внятного производства тканей. Никаких. Ни плетеных, ни валеных. Во всяком случае организованного и хоть сколь-либо значимого.

Из-за чего многие женщины, особенно селянки, умели в ручную выделывать пряжу. А потом из нее что-то изображать на простейших ткацких станках. Причем, что приятно, имелись даже прялки почти нормального вида. Рогулка, колесо, педаль и все-такое. Понятное, не у каждой семьи имелась подобная прялка, но в гнезде родичей одна такая точно наблюдалась. И почти каждая девочка к совершеннолетию умела уже ей пользоваться.

При этом совсем недалеко от Тулы находилось Касимовское ханство со столицей, что стояла прямо на Оке. Вассальные владения Иоанна свет Васильевича.

Мысли о Касимовском ханстве Андрея в целом немало оживили. Оно как-то выпадало из поля интересов парня. А зря. Очень зря. Очень интересное место и совсем недалеко.

Строго говоря население ханства к 1554 году уже перешло к оседлому образу жизни. Из-за чего не имело развитого скотоводства. Однако связи у Шах Али имелись весьма и весьма немалые. По своей сути Касимов представлял собой этакий портал между Русью и Степью. Из-за чего через Касимовский торг можно было закупать шерсть, шкуры, рога и прочее. Кстати, небольшой рынок рабов там тоже в эти годы имелся. Но славянами там практически не торговали. Разве что вывезенными с Литвы. В основном «дети севера» разного фасона, да в меньшей степени выходцы с Кавказа, который в XVI веке терзали в этом плане ничуть не меньше Руси.

Парень вышел своего кратковременного ступора и посмотрел на жену:

– Для ковров не нужна тонкорунная шерсть?

– Совсем не обязательно. Строго говоря даже верблюжья сойдет, хотя ее, конечно, не окрасить и придется подбирать по тонам или смешивать с крашеной овечьей.

– Очень интересно… очень… Ты представляешь, сколько они стоят?

– Дешевле краски.

– Без всякого сомнения. Но дорого. Их закупают в бассейне Каспийского моря и на западном побережье Малой Азии. После чего везут в Европу. Реэкспорт ковров из Каспия в Северную Европу пока практически отсутствует, хотя там они бы пришлись очень кстати, теплых полов то пока не придумали в Англии, Дании, Швеции и северной Германии. Но их и на Москве почти не встретить. Я по прошлому году погулял по торгу. Посмотрел. Их мало, и они дороги. За не очень большой ковер могут просить и сто рублей, и двести, и триста – все зависит от узора, материала и жадности. Это шерстяные. А если из шелка, то там ценник сразу уходит за тысячу, а то и не одну.

– А такой сколько будет стоить?

– Рублей тридцать-сорок. Краски бледные. Были бы ярче – стоил бы дороже. Хм. Ты сможешь подготовить больше мастериц? Хотя бы полсотни.

– Думаю, что смогу. Но откуда мы будем брать пряжу?

– Ты что-нибудь слышала о распределенной или рассеянной мануфактуре?

– Нет.

– Это первый и самый ранний тип мануфактурного производства[7]. При нем работники не были собраны в одном месте из-за всякого рода крупных построек просто не нужно. Мы будем передавать селянам шерсть, купленную в Касимове. Они ее перерабатывать в пряжу и сдавать нам. За денежку. А мы эту шерсть окрашивать и ткать ковры. Но окрашивать и ткать уже тут. В крепости. Понятно?

– Да, – кивнула Марфа. – Только ковры?

– Посмотрим. Пока – только их. Надо сначала это направление освоить. Да и где их сажать? Даже полсотни мастериц потребуют довольно большие производственные площади. А управление? Нам ведь срочно нужно ставить школу, чтобы обучать чтению, письму и счету наших людей. Без этого просто невозможно будет ничего делать. А для школы нужны хотя бы минимальные учебные пособия, писчие принадлежности и учителя. Черт…

– Что?

– Ой как сейчас не до этого… – схватился за голову Андрей и зашагал по помещению.