Сотник

– Государь, но откуда простому сотнику из безродных все сие премудрости знать? – поинтересовался один воевод.

Иоанн Васильевич скосился на Андрея с невысказанным вопросом. Но тот лишь пожал плечами и максимально дурашливо улыбнувшись, ответил:

– Слышал.

– Слышал он. А отколь нам знать, что ты нас за нос не водишь? С какой стати нам, Рюриковичам, слушать тебя – собаку безродную?

– Прекрати! – рявкнул Царь, но ропот уже пошел по залу.

Андрей не спешил с ответом. Он окинул этого воеводу взглядом. Дождался тишины. И несколько затянув паузу, произнес:

– Это не тебе решать.

Тихо. Спокойно. Уверенно. С легкой нисходящей, но утвердительной интонацией. Смотря при этом твердо этому воеводе прямо в глаза.

Тот уже было хотел взорваться, но тут ему на плечо легла рука молодого Ивана Андреевича Шуйского. Он формально не состоял на службе, но был с Царем в этом походе. Воевода хотел было уже скинуть эту руку, однако, оглянулся и замер в нерешительности.

– Не унижайся, – тихо произнес этот Шуйский, но, все же достаточно отчетливо, чтобы услышали все.

Повисла неловкая пауза.

– Государь, – произнес Андрей, – я ответил на твой вопрос. Если это все, то я вынужден откланяться. Поход был тяжел. И мне нужен отдых.

– Ты дерзок, слишком дерзок, – задумчиво произнес Царь. – Не боишься, что он не простит тебе? – махнул он рукой в сторону воеводы.

– Рюриковичи всегда отличались вздорным, дерзким нравом.

– Да как ты смеешь рассуждать о Рюриковичах?! – воскликнул Иван Шуйский.

– хрЁрик.

– Что?

– Его звали хрЁрик. Рюрик – сие поздний переклад. Только во времена Владимира Мономаха так говорить начали. Да и многие иные старые имена перекладывать.

– Что ты… – начал было говорить Шуйский.

– Тихо! – рявкнул Царь. А потом обратился к Андрею. – Ты понимаешь, что говоришь? Хотя… хм… ты ведаешь о том, кем он был?

– Разумеется, – вполне серьезно ответил парень.

Он, когда готовился, немало времени уделил изучению вопросу происхождения Рюриковичей. Не потому, что это ему было нужно для дела, а просто увлекся. Довольно скоро он в изучении склонился к так называемой нормандской теории, как наиболее доказанной. А дальше слегка ее «дорисовал».

Его в свое время немало повеселило то утверждение, что Рюрик был одним из сыновей Октавиана Августа или даже самого Цезаря, у которых, как известно природных сыновей не было. Не считая чудовищного разрыва во времени. Поэтому парень попытался придумать, а кем мог бы быть августейший прародитель дома. Ну, если пофантазировать на эту тему. Вот эту «домашнюю заготовку» он и выдал:

– хрЁрик Хеммингсон. В юности правил Фризией. Незадолго до смерти совершил поход в Альденгьёборг, что ныне зовется Ладогой. Заложил Новгород, как небольшую крепостицу для защиты Альденгьёборга и основал Русь. Последний из Скьёльдунгов – древнего рода данских правителей-конунгов. Еще тех лет, когда у них не было единого короля. Обычно выводят этот род от одного из сыновей Одина, но это просто красивая легенда. На самом деле они утвердились через Ромула, сына Прокопия и Марции. Прокопий был одним из последних ромейских правителей Запада. Марция же происходила из дома Феодосия Великого – последнего правителя единой ромейской державы. В 484 году от рождества Христова Ромул был вынужден бежать, спасаясь от заговорщиков, грозящих ему расправой. После нескольких лет скитаний судьба привела его к данам, у которых он и поселился, а потомки его прославились, основав новую династию. Скьёльдунг ведь означает «защитник» и гербом их был щит, просто щит. Вот и выходит, что кровь Прокопия и Феодосия не угасла сначала среди данов, а потом и на Руси. А Рюриковичи выходят самой древней из ныне существующих династий во всем мире, не пресекавшейся по мужской линии вот уже тысячу лет…

Он завершил говорить и в помещении установилась гробовая тишина. Все только хлопали глазами да переглядывались, переваривая эти слова.

Царь ведал о посланиях старца Фелофея, который называл отца его, Василия Иоанновича потомком Константина Великого, но без подробностей. Да и вообще воспринимал это как духовное родство, а не кровное. И не он один о том послании ведал. Практически все влиятельные Рюриковичи о нем знали. И слова Андрея легли на ОЧЕНЬ благодатную почву, особенно после озвученных Государем тезисов о Москве, как Третьем Риме в политическом ключе.

По сути парень таким ходом польстил им всем одним махом.

Раз – и прибавил веса. Чудовищного веса в собственных глазах.

Тишина затягивалась.

– Государь, – вновь кивнул Андрей по-японски. И сделав шаг назад, развернулся и медленно пошел к двери. Надеясь, что его не одернут.

– Не только Рюриковичи отличаются вздорным, дерзким нравом, – в спину ему произнес Иоанн Васильевич. – Внуки Роговолды им в этом не уступят.

Андрей обернулся.

– Они Роговолдовы внуки только по матери. Отец же у них Валамир Свентославич, ну или Владимир Святославович, ежели по нынешним обычаям.

– Действительно, – усмехнувшись, кивнул Царь. – Ступай. Отдыхай. А то я тебя совсем расспросами извел.