Сотник

— Не прикроит, — согласился Андрей. — Нужно еще несколько таких ставить. А промеж них малые укрепления, в прямой видимости друг от друга. Башни одиночные… — начал говорить сотник, подробно описывая концепцию блокгаузов типа башен Мартелло. — Огненного припаса и особливо свинца ныне в державе мало. Посему в эти башни надо будет поначалу сажать людей с самострелами. Простыми и дешевыми. Я такими у себя в крепостице баб вооружал, когда людей не хватало. И они добро подсобили в защите от татей да татар.

— Все-то ты продумал, — покачал головой Царь с каким-то скепсисом.

— Так поступали еще в первом Риме, — пожал плечами Андрей. — Отчего же Третьему Риму старинными знаниями не пользоваться себе во славу и благо?

— И кто их будет ставить? — поинтересовался один из воевод.

— Если Государь прикажет, то я и буду. Но для наполнения их людьми…

— Довольно, — перебил его Царь. Андрей сказал слишком много. И требовалось все услышанное обдумать. Да и не для этих ушей такие слова. Мысли Андрея ему в целом нравились. Но требовалось время, чтобы они уложились в голове. — После сие обсудим.

— Государь, но откуда простому сотнику из безродных все сие премудрости знать? — поинтересовался один воевод.

Иоанн Васильевич скосился на Андрея с невысказанным вопросом. Но тот лишь пожал плечами и максимально дурашливо улыбнувшись, ответил:

— Слышал.

— Слышал он. А отколь нам знать, что ты нас за нос не водишь? С какой стати нам, Рюриковичам, слушать тебя — собаку безродную?

— Прекрати! — рявкнул Царь, но ропот уже пошел по залу.

Андрей не спешил с ответом. Он окинул этого воеводу взглядом. Дождался тишины. И несколько затянув паузу, произнес:

— Это не тебе решать.

Тихо. Спокойно. Уверенно. С легкой нисходящей, но утвердительной интонацией. Смотря при этом твердо этому воеводе прямо в глаза.

Тот уже было хотел взорваться, но тут ему на плечо легла рука молодого Ивана Андреевича Шуйского. Он формально не состоял на службе, но был с Царем в этом походе. Воевода хотел было уже скинуть эту руку, однако, оглянулся и замер в нерешительности.

— Не унижайся, — тихо произнес этот Шуйский, но, все же достаточно отчетливо, чтобы услышали все.

Повисла неловкая пауза.

— Государь, — произнес Андрей, — я ответил на твой вопрос. Если это все, то я вынужден откланяться. Поход был тяжел. И мне нужен отдых.

— Ты дерзок, слишком дерзок, — задумчиво произнес Царь. — Не боишься, что он не простит тебе? — махнул он рукой в сторону воеводы.

— Рюриковичи всегда отличались вздорным, дерзким нравом.

— Да как ты смеешь рассуждать о Рюриковичах?! — воскликнул Иван Шуйский.

— хрЁрик.

— Что?

— Его звали хрЁрик. Рюрик — сие поздний переклад. Только во времена Владимира Мономаха так говорить начали. Да и многие иные старые имена перекладывать.

— Что ты… — начал было говорить Шуйский.

— Тихо! — рявкнул Царь. А потом обратился к Андрею. — Ты понимаешь, что говоришь? Хотя… хм… ты ведаешь о том, кем он был?

— Разумеется, — вполне серьезно ответил парень.

Он, когда готовился, немало времени уделил изучению вопросу происхождения Рюриковичей. Не потому, что это ему было нужно для дела, а просто увлекся. Довольно скоро он в изучении склонился к так называемой нормандской теории, как наиболее доказанной. А дальше слегка ее «дорисовал».

Его в свое время немало повеселило то утверждение, что Рюрик был одним из сыновей Октавиана Августа или даже самого Цезаря, у которых, как известно природных сыновей не было. Не считая чудовищного разрыва во времени. Поэтому парень попытался придумать, а кем мог бы быть августейший прародитель дома. Ну, если пофантазировать на эту тему. Вот эту «домашнюю заготовку» он и выдал:

— хрЁрик Хеммингсон. В юности правил Фризией. Незадолго до смерти совершил поход в Альденгьёборг, что ныне зовется Ладогой. Заложил Новгород, как небольшую крепостицу для защиты Альденгьёборга и основал Русь. Последний из Скьёльдунгов — древнего рода данских правителей-конунгов. Еще тех лет, когда у них не было единого короля. Обычно выводят этот род от одного из сыновей Одина, но это просто красивая легенда. На самом деле они утвердились через Ромула, сына Прокопия и Марции. Прокопий был одним из последних ромейских правителей Запада. Марция же происходила из дома Феодосия Великого — последнего правителя единой ромейской державы. В 484 году от рождества Христова Ромул был вынужден бежать, спасаясь от заговорщиков, грозящих ему расправой. После нескольких лет скитаний судьба привела его к данам, у которых он и поселился, а потомки его прославились, основав новую династию. Скьёльдунг ведь означает «защитник» и гербом их был щит, просто щит. Вот и выходит, что кровь Прокопия и Феодосия не угасла сначала среди данов, а потом и на Руси. А Рюриковичи выходят самой древней из ныне существующих династий во всем мире, не пресекавшейся по мужской линии вот уже тысячу лет…

Он завершил говорить и в помещении установилась гробовая тишина. Все только хлопали глазами да переглядывались, переваривая эти слова.