Социализм. История благих намерений

Очевидно, что для нормального ведения сельского хозяйства необходимо наличие силы, которая обеспечит транспортировку грузов и работу сельскохозяйственных орудий. Этой силой может служить либо лошадь, либо грузовые автомобили и тракторы. Соответственно, если у вас нет техники или ее недостаточно, то использование лошадей будет более чем актуально. Проблема заключалась в том, что поголовье лошадей в годы форсированной коллективизации неуклонно снижалось. Ранее мы говорили о том, что происходило в Казахстане. То же самое было в русских хлебопроизводящих регионах страны.

Численность рабочих лошадей в 1930 г. составляла 20,8 млн, в 1931 г. – 19,5 млн, в 1932 г. – уже 16,18 млн голов, а к весне 1933 г. – всего 14,21 млн [332]. Снижение очень значительное. В то же время «с обобществленным скотом чаще всего плохо обращались. В колхозах за лошадьми, сведенными на общий двор, обычно присматривал временный конюх, мало заинтересованный в своей работе. В результате недостаточного ухода и питания распространялись массовые заболевания: стригущий лишай, чесотка, ящур, сап. Больные особи часто не изолировались от здоровых. Нередко на общем скотном дворе не было места для лошадей, и они оставались в конюшнях у бывших хозяев» [374, с. 74]. То есть, помимо падения количества, ухудшалось и качество животных. Компенсация за счет тракторов и грузовиков была недостаточной. На начало 1930 г. в сельском хозяйстве насчитывалось свыше 66 тыс. тракторов, из которых большая часть была импортной. К 1931 г. их число увеличилось до 72 тыс., а к 1932 г. – до 125 тыс. В переводе на совокупную мощность рост был следующим: 926 тыс., 1 млн, 1,85 млн лошадиных сил соответственно [333]. Механическая тяговая сила, не считая грузовиков, занимала в совхозах и колхозах всего 7,7,14,3 и 19,7 % соответственно. С учетом падежа лошадей это очень незначительное увеличение. Тем более надо учитывать, что лучшее техническое обеспечение было у совхозов, занимавших самую скромную долю в сельскохозяйственном секторе страны, в сравнении с колхозами и единоличниками. Техническое обеспечение колхозов с 1930 по 1931 г. даже упало с 20,1 % механической тяговой силы до 15,9 %. Хуже того, эти цифры не учитывают устаревания техники, поломок и времени, которое трактор находился не в поле за работой, а простаивал, ожидая ремонта. Проблема была достаточно серьезна, чтобы о ней упомянул Сталин на том же XVII съезде: «…наличие громадного парка тракторов и машин обязывает, казалось бы, земельные органы держать эти ценные машины в порядке, вовремя их ремонтировать, использовать их на работе более или менее сносно. Что делается ими в этой области? К сожалению, очень мало. Хранение тракторов а машин неудовлетворительно. Ремонт также неудовлетворителен, ибо до сих пор еще не хотят понять, что основу ремонта составляет текущий и средний ремонт, а не капитальный. Что касается использования тракторов и машин, то неудовлетворительное состояние этого дела до того ясно и общеизвестно, что не нуждается в доказательствах» [345]. Уиткрофт и Дэвис писали, что «трактора нередко заканчивали работать на севе и вспашке всего за несколько дней до начала уборочной, и времени на их ремонт не оставалось. На Северном Кавказе, например, трактора были очень плохие и изношенные, и, когда началась уборка урожая, только 20–40 % из них оказались в порядке» [374, с. 141].