Социализм с русским лицом

Кроме того, после реформы деньги выросли в цене и по отношению к товарам. Если последние оставались в прежнем количестве, а цена первых увеличивалась, то резонно предположить, что те, кто вынужден расплачиваться за денежный долг товарами, после реформы вынуждены расплачиваться уже большим их количеством. «Вздорожание золотого соверена, – подводит итог Бутми, – обогащает небольшую группу банкиров за счет всего остального человечества».

Большие нарекания вызывала у правых практика введения золотой валюты в Европе и в России. Они хотели показать, что новая система устанавливалась обманом, подчиняясь таинственным проискам олигархии.

Так, Г. В. Бутми привел в пример опыт Германии, САСШ и Франции, где золото навязывалось путем дезинформации общественного мнения – при прямом попустительстве исполнительной и законодательной властей. В частности, САСШ пришли к золотой валюте через произвольный выброс из монетных законов положения о серебряном долларе как о монете, которая могла чеканиться по распоряжению секретаря казначейства. Конгресс не проверил тайно измененный текст, а президент подписал его – не глядя.

Шарапов подробно исследовал опыт России. Он напомнил, что вначале планы Витте встретили мощный отпор Государственного совета и даже Государя, написавшего в резолюции: «…Дело это может потребовать еще продолжительного обсуждения». Но в дальнейшем группа чиновников, лоббирующая золото, предприняла ряд постепенных, фактически обманных мер:

1) установление фиксации рубля на золото;

2) выпуск в обращение золотых монет старого чекана по фиксированному курсу;

3) чеканку новых монет.

Наконец, в 1897 г. министр финансов во всеподданнейшем докладе (при росписи на соответствующий год) указал на фактическое осуществление реформы. В результате Госсовет одобрил Монетный устав, а царь его утвердил.

Надо отметить, что националисты мыслили вполне реалистично и представляли все трудности отказа от золотого эталона. Они выступали за тщательную подготовку к подобной радикальной акции. Шарапов, например, предлагал хорошо разработанный план перехода к серебряной валюте. Он предусматривал:

1) выделение из общего золотого запаса неприкосновенного специального валютного фонда (предназначенного для внешних расчетов);

2) образование, путем покупки серебра, разменного фонда;

3) выпуск необходимого количества кредитных билетов;

4) признание старого серебряного рубля монетой.

Русскими консерваторами предпринимались и практические шаги по ликвидации золотого монометаллизма. В марте 1907 г. 32 депутата-монархиста потребовали отказаться от золотого обращения и восстановить серебряную валюту. Одновременно они предложили ввести вкладные листы, свидетельствующие о заложенных в банках землях, а также 4 %-ные вкладные билеты, объявляющие о вкладе денег в сберегательную кассу. Однако проект так и не был претворен в жизнь.

С уверенностью можно сделать вывод о том, что критика золотого монометаллизма отвечала интересам самых широких слоев русского народа, заинтересованных в дешевом и доступном кредите. Впрочем, было бы неверно обращаться лишь к социальной подоплеке рассматриваемого нами явления. Безусловно, в данном случае «сработали» и архетипы религиозного, традиционного сознания.

Начнем с далеких, казалось бы, от нашей тематики вещей. Как известно, менталитет традиционного общества (не только христианского, но и мусульманского) категорически запрещает дачу денег под проценты (хотя этот запрет далеко не всегда соблюдается). И очень немногие по-настоящему задавали себе вопрос – почему?

А все дело в том, что религиозное мышление крайне «конспирологично», оно смотрит на мир как на объект постоянной активности инфернальных («бесовских») сил. Подобные силы ставят своей целью отвратить людей от Бога и заставить поклоняться сатане, сорганизовав посюсторонний порядок в качестве «ада на земле». Но для этого им нужно сначала навязать культ «мира сего», культ материализма, ведь мало кто способен сразу отказаться от Бога и признать сатану. Нужен некий переходный период, во время которого человек «закроет» себя от высших влияний и станет доступен влияниям низшим, инфернальным.

Деньги играют здесь особую роль. В ходе абсолютизации материи и материального производства абсолютизируются и вещи (в виде товара), а также их универсальный эквивалент – деньги. Абстракция денег здесь как бы отчуждается от реальных вещей-товаров, превращаясь в суверенную ценность. На этом нужно остановиться особо.

Деньги есть нечто не существующее само по себе. Они представляют собой лишь выражение товаров, призванное привести их множество и разнородность к некоему единому знаменателю, удобному для обмена. В этом заключается абстрактность и, так сказать, «идеальность» денег. Абсолютизация товара приводит и к абсолютизации его абстрактного выражения, которое начинает подменять товар именно в силу своей, если так можно выразиться, «утонченности». Ведь даже кажущаяся идеальность всегда сильнее конкретики «грубого» вещества.