Социально-политическая борьба в Русском государстве в начале XVII века

Миновав Орел, Отрепьев сделал остановку недалеко от Тулы в Крапивне. По русским известиям, именно из Крапивны «с реки Плавы» он решил послать в Москву своих гонцов с обращением к московской думе и чинам.[27]

Посылка грамоты в Москву была сопряжена с большим риском. За опасное поручение взялся дворянин Гаврила Григорьевич Пушкин. В начале войны с самозванцем он был послан в Белгород в помощники князю Б. М. Лыкову.[28] Оттуда его пленником привезли в Путивль.

Русские разряды и летописи подчеркивали, что Г. Г. Пушкин сам напросился («назвался») на воровство: «…над царицею Марьею и над царевичем Федором промышлять и московских людей прельщать и на ростригино имя их крестному целованью Москву подводить».[29]

Лжедмитрий поручил Пушкину доставить в Москву грамоту, в которой он требовал от москвичей покорности и старался убедить их, что провинция уже прекратила всякое сопротивление. «А повольские города, — писал самозванец в 20-х числах мая, — нам, великому государю, добили ж челом и воевод к нам привели, и астораханских воевод Михаила Сабурова с товарищи к нашему царскому величеству ведут, а ныне они в дороге в Воронеже».[30]

Заявления Отрепьева были сплошной ложью. Положение в Поволжье оставалось сложным и неопределенным. В какой-то момент казаки пытались захватить Астрахань, но были отбиты.[31] Воевода М. Сабуров продолжал управлять городом.[32] Чтобы подтвердить ложь, Лжедмитрий I послал вместе с Пушкиным захваченного царицынского воеводу Н. Плещеева, велев ему «на Москве объявить, что ему (Дмитрию. — Р.С.) низовые города добили челом».[33]

Направляя своих эмиссаров к москвичам, Отрепьев пытался одновременно продолжить военное наступление против столицы. Его отряды пытались продвинуться к Серпухову, но были остановлены на переправах через Оку. В распоряжении царя Федора Борисовича оставалось несколько тысяч дворовых стрельцов, и он выслал их в Серпухов. 28 мая стрельцы дали бой передовым отрядам самозванца. По словам очевидцев, московские стрельцы, «пребывая верными до конца, сражались за Москву».[34]

Приведенные из-под Кром войска обнаружили свою полную небоеспособность. Войскам самозванца, выступившим на завоевание Москвы, пришлось выдержать один бой, но и его они проиграли.

Глава 16 Восстание в столице

Антигодуновское восстание в Москве привлекало внимание многих историков.[1] С. В. Бахрушин рассматривал названное восстание как крупнейшее проявление классовой борьбы в русских городах в начале XVII в. Борис Годунов лишь террором удерживал «низы» московского населения в повиновении. С его смертью положение переменилось. Выступление против династии Годуновых вылилось в большое народное движение, направленное против господствующего класса.[2] По мнению Д. П. Маковского, Лжедмитрий получил трон в 1605 г. не в результате сговора бояр с низами, а «при помощи нового подъема крестьянской войны, когда в борьбу вступили горожане…»[3] Большинство исследователей затрагивали московские события 1605 г. лишь мимоходом.

Обратимся к анализу конкретных фактов. Власти ждали народного возмущения в столице с 1603 г. Гражданская война и смерть Бориса Годунова обострили кризис. К весне 1605 г. в Москве сложилась опасная ситуация. Народ волновался и оказывал неповиновение властям. 30 мая в городе вспыхнула внезапная паника. Поводом послужила весть о приближении к городу неприятельского войска. Толпа людей, собравшихся на площади подле Серпуховских ворот, внезапно бросилась бежать, увлекая за собой встречных: «всяк бежал своим путем, полагая, что враг гонится за ним по пятам, и Москва загудела как пчелиный улей». Царь Федор Годунов и его мать долго не могли узнать толком, что происходит в городе. Наконец они выслали ближних бояр к народу на Красную площадь. После долгих увещеваний толпа нехотя разошлась по домам.

Неприятель, которого ждали 30 мая, появился в окрестностях столицы на другой день. Казачий отряд атамана А. Корелы, обойдя заслоны правительственных войск на Оке, 31 мая разбил лагерь в 6 милях от городских стен.[4] Если бы у стен Москвы появились полки П. Ф. Басманова и братьев Голицыных, они не произвели бы такого переполоха, какой вызвали казаки. Само имя Корелы было ненавистно начальным боярам и столичному дворянству, пережившим много трудных месяцев в лагере под Кромами. Власть имущие имели все основания опасаться того, что вступление казаков в город послужит толчком к общему восстанию.

Как только «лучшие» люди узнали о появлении Корелы, они тотчас начали прятать имущество, зарывать в погребах деньги и драгоценности. Правительство удвоило усилия, чтобы как следует подготовить столицу к обороне. Как отметили очевидцы, демонстративные военные приготовления в городе проводились «для того, чтобы обуздать народ, ибо чрезвычайно страшились простого народа, который был нищ и наг и сильно желал пограбить московских купцов, всех господ и некоторых богатых людей в Москве…».[5]