Социальное предпринимательство в России и в мире: практика и исследования

В то же время встраивание в систему институтов и отношений, формируемых государством, начинается уже с выбора организационной формы предприятия, которая должна облегчать социальному предприятию взаимодействие с партнерскими, клиентскими и регулирующими организациями и обеспечивать наилучшее выполнение своей социальной задачи. Однако мало кто из создателей социальных предприятий заранее представляет все перипетии будущего взаимодействия с партнерами и контролирующими ведомствами. Следующим после регистрации этапом «подстройки» становится взаимодействие с партнерами и поиск поддержки — государственной, финансовой, социальной, профессиональной. Разумеется, объектом нашего исследования являются самоокупаемые предприятия, поэтому речь прежде всего идет о взаимовыгодных условиях партнерства и возвратных условиях финансирования. В то же время следует иметь в виду, что предприятия не сразу становятся самоокупаемыми и устойчивыми. Выбор оптимальной формы работы нередко идет методом проб и ошибок, кроме того, на первом этапе любое из них нуждается в стартовом капитале и дополнительных ресурсах, поэтому различные формы поддержки имеют чрезвычайную значимость, что было видно, в частности, при обсуждении роли социального и культурного капитала в работе обследованных социальных предприятий.

На этапе поиска партнерства и поддержки предприятия сталкиваются с первыми серьезными барьерами, многие из которых связаны с деятельностью государства, поэтому модели встраивания социальных предприятий в сложившуюся вокруг них систему институтов и коммуникаций выстраиваются в пространстве от тесного взаимодействия с государством до максимально возможного дистанцирования. На примере описанных кейсов мы наблюдаем четыре модели встраивания социальных предприятий в наличную институциональную среду: 1) «своя игра» на поле государства — активное взаимодействие и кооперация с государственными службами и бюджетными организациями, убеждение их принять новаторские решения и предложенные новые формы работы («Школа фермеров»); 2) «рыночный изоляционизм» — дистанцирование от государственных ведомств и устойчивых партнерских отношений с бюджетными организациями за счет реализации преимущественно рыночных механизмов поддержания партнерской и клиентской сети, рыночного самообеспечения («Музей игрушки»); 3) «нерыночный изоляционизм» — отказ от активного поиска поддержки государственных структур, поддержание партнерской и клиентской сетей преимущественно через неформальные отношения, обмен дарами и деятельность волонтеров при минимальном использовании рыночных сделок (Конный центр); 4) отказ от социального предпринимательства — реализация проекта в усеченном виде посредством встраивания исходной идеи в формат бюджетной организации с надстройкой в виде волонтерской деятельности и выполнения социальных проектов с партнерскими НКО (АНО «Пролог»).

Необходимо принять в расчет, что указанные модели, во-первых, проявляются как преобладающая тенденция, но отдельные элементы всех четырех типов можно найти в деятельности каждой из описанных организаций; во-вторых, выбор модели нередко бывает вынужденным и учитывает соотношение противоположных сил, взвешивание предпринимателем преимуществ и потерь при движении в каждом из направлений; в-третьих, выбор модели может со временем меняться в зависимости от стадии развития организации (например, на стадии стартапа может быть выше зависимость от источника заемных средств или организационной поддержки, а значит изоляционизм маловероятен), а также изменения наличных условий и реализуемых предприятием целей. Последнее обстоятельство хорошо иллюстрирует пример АНО «Пролог». Если бы это предприятие исследовалось не в 2009 г., а в 2005 г., т. е. на этапе развития социального предпринимательства, его можно было бы отнести к первой модели. Если допустить другое развитие событий, например, организаторам АНО удалось бы зарегистрировать новую специальность до того, как государство изменило правила игры и повысило издержки обучения, то отказ от социального предпринимательства не привел бы к одновременному отступлению от замысла и сужению пространства деятельности, но перевел бы эту работу целиком в плоскость диалога профессионалов и государства в рамках бюджетного учреждения.

Сказанное ведет к новой постановке вопроса о роли социальных предприятий в социальной жизни, о вариативности форм институционализации социальных предприятий и о необходимости развития концепции «встраивания» новых организационных и институциональных форм в господствующие либо давно утвердившиеся формы.