Социальные основания гражданско-правовой ответственности

Принципиально новые подходы к проблеме возмещения вреда появились в связи с изменениями в государственной и правовой системе с 1917 г. В 1922 г. впервые в истории российского законодательства был принят Гражданский кодекс РСФСР, в котором в отдельную главу были выделены обязательства, возникающие вследствие причинения другому вреда. Из определения ст. 403 ГК РСФСР можно сделать вывод о том, что в данный период вред возмещался только физическому лицу, возмещение морального вреда не предусматривалось. Нельзя не отметить и то, что впервые ГК РСФСР предусмотрел и ответственность за вред, причиненный неправомерными служебными действиями должностных лиц, что также явилось важным шагом на пути становления и развития института причинения вреда.

Несмотря на то, что данным институтом в это время не в полной мере были урегулированы вопросы из причинения вреда, многие положения в рассматриваемом аспекте остались без законодательного регулирования, его действия в целом способствовали осуществлению важных задач по рассматриваемой нами проблеме.

2.5. Проблемы позитивной ответственности

Среди теоретических проблем гражданско-правовой ответственности одно из центральных мест занимает вопрос о так называемой «позитивной ответственности». В последние время наметилось стремление понимать юридическую ответственность широко: это и осознание правового поведения в правовой сфере, его последствий и социальной значимости (чувство долга); это и общественное отношение, характеризующее взаимосвязь, взаимозависимость индивида и общества; это и обязанность субъекта права действовать в рамках правовых предписаний. Сторонники широкого понимания юридической ответственности выделяют в ней две составляющих: позитивную (или проспективную) ответственность, состоящую в обязанности добросовестно реализовывать определенную правом деятельность, и негативную (или ретроспективную) ответственность, наступающую в виде неблагоприятных последствий за невыполнение возложенных функций[148].

Как отмечает Д.А. Липинский, «Юридическая ответственность является разновидностью социальной ответственности, следовательно, имеет две формы реализации: государственно-принудительную (негативную) и добровольную (позитивную)»[149].

Если негативная юридическая ответственность главным образом обращена в прошлое, ибо наступает в результате нарушения долга, неисполнения юридической обязанности, и потому часто называется ретроспективной, то позитивная юридическая ответственность выступает в качестве регулятора общественных отношений в настоящем и будущем. Так как оба аспекта юридической ответственности диалектически взаимосвязаны и неотделимы друг от друга, то, по меткому замечанию Т.Д. Зражевской, исключительно ретроспективный подход не может полностью раскрыть роль правовой ответственности и потому в качестве юридического следует рассматривать и перспективный аспект[150].

Следовательно, юридическая ответственность как форма социальной ответственности имеет различные стороны проявления и должна рассматриваться комплексно.

Как отмечает ДА. Липинский, юридическая ответственность, как и любой другой вид социальной ответственности, едина и включает в себя как ответственность за будущее поведение (позитивную, добровольную ответственность), так и ответственность за прошлое противоправное поведение (негативную, государственно-принудительную ответственность). Отличительные черты и свойства, которые выделяют юридическую ответственность среди других видов социальной ответственности, не вступают в противоречие с общими свойствами социальной ответственности. Утверждать, что у юридической ответственности отсутствует добровольная форма реализации, равнозначно тому, чтобы признать юридическую ответственность не разновидностью социальной ответственности, а неким особым «несоциальным видом» и исключить ее из системы регулирования общественных отношений.