Социокультурный потенциал высшего технического образования

Проявленная духовность всегда фиксируется в культурном тексте, будь то книга, поступок, обряд, внутреннее и внешнее преображение человека. «Духовность и культура – это два аспекта одного сущностного процесса: духовность – это факт субъективного восприятия человека, а культура – это проявление духовности для других. В этом смысле становится очевидной неразрывная связь культуры с религией» [17, c. 3]. С богословской точки зрения, культура развивается под непосредственным воздействием религиозного вдохновения, то есть является «сакральной»; в общественном бытии она выражается в религиозном искусстве, богословии и особом, «духовном», образе жизни. Будучи плодом человеческой деятельности, культура возникает только как следствие веры человека в объективность Истины, Блага, Красоты. Для христианина понятно, что здесь речь может идти лишь о Боге, Который есть Истина и Любовь, и потому истинная культура всегда есть результат веры человека в Бога, его преклонения перед Ним, служения Ему и познания Его.

В светски-материалистическом смысле духовность чаще всего трактуют как тягу людей к вершинам культуры и совершенствованию своих творческих способностей. В этом случае понятия «души» и «духа» берут не в их традиционных значениях, а как некие синонимы общественного и индивидуального сознания (интеллекта или поведения). Вместо описания духовности как присутствия в душе человека Духа Божьего о духовности говорят как о добровольном выборе индивидом важнейших общественных ценностей и идеалов и подчинении своей жизни их требованиям.

Думается, что духовность, трактуемая в культурологическом аспекте, совмещает в себе богословский и светский подходы. Здесь нет противоречия или оно надуманное, так как нет «низкой» (светской) или «высокой» (религиозной) духовности, есть ее разные качества. Более того, каждый человек имеет потенциал духовности, который может быть актуализирован. Это утверждение доказано в трансперсональной психологии, одним из наиболее видных представителей которой является С. Гроф. Он утверждает, что духовность и религию в западной психиатрии толковали как нечто, генерируемое человеческой психикой в ответ на внешние события – ошеломляющее воздействие окружающего мира, угрозу смерти, страх перед неизвестностью, конфликтные отношения с родителями и т. п. Основатель психосинтеза Р. Ассаджиоли видел в духовности жизненную силу человеческого существования и самую суть психики. Многие из явлений, которые официальная психиатрия считает психопаталогическими, он интерпретировал как сопутствующие духовному раскрытию. К.Г. Юнг, также придававший огромное значение духовным измерениям и импульсам психики, создал надежную концептуальную систему, которая соединяет и интегрирует психологию и религию.

Еще один значимый вклад в новое понимание отношений человеческой личности к мистическому опыту принадлежит А. Мэслоу. На основе широких исследований многих спонтанных мистических (или «пиковых», по его определению) переживаний он опроверг традиционное психиатрическое воззрение, приравнивавшее их к психозам, и создал радикально новую психологию. По Мэслоу, мистический опыт не следует считать патологическим; гораздо более уместно было бы рассматривать его как сверхнормальный, поскольку он ведет к самоактуализации и имеет место у нормальных во всем остальном и вполне адаптированных индивидов.

С. Гроф делает вывод: «В соответствии с новыми данными, духовность – неотъемлемое свойство психики, проявляющееся спонтанно при достаточно углубленном самоисследовании. Прямое эмпирическое столкновение с перинатальным и трансперсональным уровнями бессознательного всегда связано со спонтанным пробуждением духовности, и это никак не зависит от переживаний детства, религиозной запрограммированности, конфессии, даже от культурной и расовой принадлежности» [11, c. 396]. Человек, соприкоснувшийся с этими уровнями своей психики, естественным образом вырабатывает новое мировоззрение, в котором духовность становится естественным, сущностным и жизненно необходимым элементом существования.