Социологический ежегодник 2010

Шугуров различает личность и эмпирического индивида, первая осуществляет «прямую идентичность», второй – «косвенно-бриколажную». Тем самым формируется двойное сознание российского человека. Суть происходящих изменений – в «самой невозможности устойчивого, ответственного, самотождественного субъекта в пространстве культуры, “расхолаживание” преобладает над мобилизацией. В ходе социализации под влиянием СМИ субъект становится не “кем-то”, а занимается прямым репродуцированием “себя такового”, присутствующего в складках виртуализированной среды масскульта, а оттого политически не определившегося, социально детерриторизованного и маргинализированного, “желающего” свои желания» (6, с. 110). Иначе говоря, новая экология культурного бытия (т.е. новый проект культуры, создаваемый СМИ) – это культура не как «матрица», т.е. закрепленная в пространстве-времени структура норм-ценностей и когнитивных установок, а как текучее, всем доступное пространство, где господствуют игра, наслаждение и удача. Частая смена постулатов, «маркеров», правил игры становится правилом. Очень быстро российский человек перенимает проект культурного бытия, бросающий вызов традиционной культурной онтологии и присущей ей «инертной» самоидентичности человека. «Исчезновение “частного Я” кореллирует с тотальностью безличной, рассредоточенной, невидимой и все проникающей власти массмедиа… мощь среды массовой коммуникации становится конструктором социальной реальности, задавая ее когнитивные и нормативные определения» (6, с. 110).

Итак, под натиском производства масскульта «книжная культура» теряет свое фундаментальное качество устойчивости, постепенного накопления, тщательного отбора. Если раньше культура шла за мифом, затем – за повседневной практикой, потом – за знанием, результаты которых отбраковывались опять же повседневной рациональной практикой, построенной по критерию общественной пользы, то теперь производство культуры (символов) стало самостоятельным и все убыстряющимся видом производства, который порождает множество индивидуализированных и конкурирующих между собой практик. Эти практики не служат общественной пользе, а удовлетворяют гедонистические потребности.

То есть если раньше культура структурировала, мобилизовывала и направляла индивидуальное поведение, то теперь массовая культура, пренебрегая критерием реальности и пользы, иррационализирует и демобилизует его. Вместо духовной концентрации, трудной внутренней работы (вникания, осмысления, осознания), устремленности вперед, к идеалам, господствует желание получить удовольствие «здесь и сейчас». Труднодоступное будущее превратилось в легкодоступное настоящее. Не надо идти, преодолевать, концентрироваться (над текстом, декодировать его), надо просто сидеть, смотреть и наслаждаться (забываться, отвлекаться). Суровая действительность никуда не ушла, но от нее можно (временно) отгородиться, отстраниться, уйти в иллюзорный мир. Наступили времена всеобщего добровольного искейпа.

С теоретической точки зрения важнейший признак общего духа современной культуры – непарадигмальность самого человека. Раньше были четкие рамки «Мы – Они», теперь – множество зыбких и перекрывающихся «имиджей». Высшие ценности человеческого бытия уступают место слабым подобиям, «теням», фантомам, производимым СМИ. В отличие от книжной эпохи, когда человек сам строил себя, превращаясь из индивида в личность, в обществе масскульта циркулируют готовые «индивидуальные жизненные проекты», и остается лишь выбрать один из них, а потом сменить на другой, третий… Культурная работа перестает быть «расшифровкой» и интериоризацией «текстов» – она становится «потреблением визуальных образов». Как заключает Шугуров, «скомбинированные PR-технологиями образы не нуждаются в осмыслении и адаптированы к эмоциональному порогу “рядового” гражданина. Будучи готовы к потреблению, они инициируют складывание массового, но не гражданского сознания» (6, с. 110). То есть работа по самостоятельному осмыслению ситуации, конфликта и выработке собственной линии поведения замещена на следование образцу, произвольно избираемому из текущего меню СМИ. Тем самым происходит принципиальное «понижение» уровня культурной работы. В этих условиях нужны огромное интеллектуальное напряжение и смелость, чтобы отключиться от этого наркотизирующего потока и снова вернуться к парадигмальному образу мышления, чтобы начать конструировать что-то новое.

4. Роль культурной среды («гумуса»)