Социология. 2-е изд.

Мануэль Кастеллс начинал свою карьеру ученого как марксист. Будучи экспертом по проблемам урбанизма, он пытался применять к изучению городов идеи Маркса. Однако впоследствии Кастеллс отошел от марксизма. Подобно Бодрийяру, он заинтересовался влиянием, которое оказывают на общество информационные и коммуникационные технологии. По мнению Кастеллса, в информационном обществе наблюдается рост сетей и сетевой экономики. Эта новая экономика, базирующаяся на связях, ставших возможными благодаря глобальным коммуникациям, является, несомненно, капиталистической экономикой. Однако капиталистическая экономика и общество в наши дни коренным образом отличаются от того, что было прежде. Экспансия капитализма больше не опирается в первую очередь, в отличие от того, что предполагал Маркс, на рабочий класс или производство материальных ценностей. Напротив, основой производства являются телекоммуникации и компьютеры.

Кастеллс уделяет мало внимания тому, как эти изменения сказываются на гендерных отношениях. Значительно больше его занимает воздействие этих изменений на личность человека и на его повседневную жизнь. В сетевом обществе индивидуальность человека становится гораздо более открытой сущностью. Мы больше не заимствуем свою индивидуальность из прошлого, нам приходится активно создавать ее, взаимодействуя с другими людьми. Это непосредственно затрагивает сферу семьи, а также, в более общем плане, структурирование личности мужчины и женщины. Индивидуальность мужчин и женщин больше не определяется традиционными ролями в обществе. Так, раньше «местом» женщин был дом, тогда как «место» мужчин некогда было «вне дома на работе». Такое деление в настоящее время рухнуло.

Кастеллс называет новую глобальную экономику «автоматом» (the automaton) — так же как и Хабермас, он считает, что мы уже больше не имеем полного контроля над миром, который сами же создали. В этом высказывании Кастеллса повторяются слова, сказанные столетием ранее Максом Вебером, который полагал, что рост бюрократии приведет к тому, что все мы окажемся заключенными в «железную клетку». Как сформулировал это Кастеллс, «кошмар человечества, порожденный видом наших машин, которые захватывают власть над нашим миром, находится, по-видимому, на грани превращения в реальность — но не в форме роботов, отнимающих у людей рабочие места, или правительственных компьютеров, которые устанавливают полицейский контроль над нашей жизнью, но в виде электронной системы финансовых операций» (Castells 2000, 56).

Однако Кастеллс не полностью забыл свои марксистские корни. Он полагает, что, вероятно, существует возможность вновь установить эффективный контроль над мировым рынком. Это произойдет не путем революции того или иного типа, но посредством коллективных усилий международных организаций и стран, сообща заинтересованных в регулировании международного капитализма. Информационные технологии, заключает Кастеллс, могут стать средством усиления местной власти и возрождения сообщества. В качестве примера он приводит Финляндию. Финляндия является самым развитым информационным обществом в мире. Все школы в этой стране имеют доступ к Интернету, и большинство населения здесь компьютерно грамотно. В то же время Финляндия представляет собой прочно устоявшееся и эффективное социальное государство, хорошо приспособленное к нуждам новой экономики.

Энтони Гидденс: социальная рефлексивность

В моих собственных работах я также рассматриваю теоретические перспективы тех изменений, которые происходят в современном мире. Мы живем сейчас в мире, который я назвал «убегающим» (runawayworld), неудержимо растущим, в мире, отмеченном новыми рисками и ситуациями неопределенности, подобными тем, которые диагностировал Бек. Тем не менее, рядом с понятием риска нам следует поставить понятие доверия. Понятие доверия указывает на уверенность, которую мы испытываем в отдельных людях или в институтах.

В мире, где идут быстрые преобразования, традиционные формы доверия имеют тенденцию исчезать. Раньше доверие к другим людям обычно формировалось в местной общине. Однако теперь, когда мы живем в более глобализованном обществе, на нашу жизнь оказывают влияние люди, которых мы никогда не видели и с которыми незнакомы, люди, которые, возможно, живут на другом конце земли от нас. Доверие означает, что мы должны испытывать уверенность по отношению к «абстрактным системам» — например, что мы должны быть уверены в органах, которые контролируют продукты питания, производят очистку воды или обеспечивают эффективность банковских систем. Доверие и риск тесно связаны друг с другом. Для того чтобы противостоять окружающим нас рискам и эффективно реагировать на них, нам необходимо быть уверенными в таких органах власти.