Социология права: Учебник

В правовой сфере деятельность может осуществляться и в форме пассивного поведения. В качестве особой формы деятельности бездействие имеет место там, где действующее законодательство устанавливает субъекту обязанность воздерживаться от совершения преступлений и иных правонарушений. Возможны ситуации, когда обязанность не совершать определенных действий возлагается на субъекта в силу договора. Например, нанимателю жилого помещения запрещается пользоваться балконом или подсобным помещением.

В случаях неукоснительного соблюдения запретов субъект, на первый взгляд, бездействует, не вносит каких-либо изменений в правовую сферу, и его поведение нельзя рассматривать как правовую деятельность. Однако такая трактовка одной из важнейших форм реализации норм права была бы неверной. Законодатель запрещает совершать деяния, наносящие вред обществу, и юридически значимые результаты своего запрета он видит в том, что граждане и иные лица не будут нарушать установленные им запреты, будут действовать только правомерно. Правомерное поведение в данном случае предстает как разновидность юридической деятельности, поскольку порождает результаты, которые хотел видеть законодатель, способствует сохранению в обществе стабильного правопорядка и укреплению законности.

Субъектом юридической деятельности признается лицо, которое своими действиями порождает юридически значимые результаты. По мнению В.Н. Карташова, в этом качестве могут выступать только компетентные органы государства, наделенные государственно-властными полномочиями. Граждане могут выступать лишь субъектами правового поведения. Свой вывод В.Н. Карташов мотивирует тем, что правовое поведение может носить не всегда осознанный и преднамеренный характер, в то время как юридическая деятельность всегда является целенаправленной. Эта целенаправленность задается тем, что государство в нормативно-правовом порядке устанавливает компетенцию каждого органа и должностного лица, пределы усмотрения и средства и способы осуществления юридических действий. Юридическая деятельность в отличие от правового поведения имеет официальный характер и часто оформляется в актах-документах (нормативных, правоприменительных, интерпретационных) [53] . По нашему мнению, позиция В.Н. Карташова относительно субъектов юридической деятельности проблематична. Конечно, не все граждане выступают субъектами правовой деятельности. Поскольку право, правовое регулирование обращены к лицам, обладающим нормальной психикой и способным верно осознавать социальное значение своих действий, то субъектом правовой деятельности не могут выступать дети и лица, признанные судом недееспособными вследствие психической болезни.

Юридическая же деятельность, как и деятельность вообще, может быть только осознанной и целенаправленной. А этот признак полностью присутствует у всех дееспособных граждан, а не только у государственных органов и должностных лиц. Вряд ли кто рискнет утверждать, что ученый-юрист готовит свой научный труд неосознанно или бесцельно, что индивидуальный предприниматель осуществляет свою деятельность нецеленаправленно и бессознательно, что работник не понимает юридического и социального значения своей трудовой деятельности.

Кроме того, сведение юридических действий граждан только к поведенческому аспекту значительно обедняет формы их воздействия на право. Поведение в социальной психологии понимается как система действий, выраженных вовне по отношению к другим лицам или объектам. При этом поведение может быть вербальным либо реальным. Вербальное (словесное) поведение реализуется в системе высказываний, суждений, тогда как результаты реального поведения влекут какие-либо изменения во внешнем мире: создание новых предметов, вещей, их усовершенствование, потребление, перемещение объектов или субъектов в пространстве и др.

Поэтому, если формы правовых действий граждан свести только к их поведению, то можно прийти к абсурд у – признанию того, что граждане не могут заниматься познанием права, ибо подобные действия могут совершаться индивидуально, без обращения к другим людям.

Представляются и малоубедительными аргументы, с помощью которых В.Н. Карташов обосновывает целенаправленность юридической деятельности государственных органов и должностных лиц.

Установленная государством компетенция, конкретные цели и задачи государственного органа не всегда удерживают должностных лиц, да и сам орган в рамках заданных целей. Значительное число нарушений законности, допускаемых государственным аппаратом Российской Федерации, убедительно свидетельствуют о том, что в процессе деятельности должностные лица могут использовать свое служебное положение в личных целях, для удовлетворения своих узкоэгоистичных интересов, в ущерб интересам и целям государства.