Социология власти. Теория и опыт эмпирического исследования власти в городских сообществах

Второй («методологической») задачей, которую ставит перед собой Престус, является тестирование основных методов, использовавшихся в эмпирических исследованиях. Изначально Престус отдавал предпочтение «решенческому» методу, который, как утверждалось, имеет преимущества перед «репутационным» в определении «реальной» власти. К недостаткам репутационного метода он относил заданность представления о наличии господствующей группы, склонность причислять к властвующим тех, кто «должен быть властвующим» в силу определенного положения в социуме (независимо от того, реализует ли данный человек свои возможности или нет), и неспособность выявить всех лиц, существенно влияющих на принятие решений, поскольку некоторые из них могут и не иметь соответствующей репутации. В то же время Престус отдавал себе отчет в том, что с помощью решенческого метода можно зафиксировать далеко не все проявления власти и, кроме того, его использование чревато приписыванием власти тем, чье участие в принятии решений имеет чисто формальный или вспомогательный характер [Ibid.: 59–60]. В связи с этим он, как уже говорилось, предположил, что оптимальной стратегией будет комбинация методов, позволяющая не только использовать их как взаимодополняющие, но и тестировать их валидность и сравнительные возможности [Ibid.: 62]. На желательность использования комбинации методов указывали и ранее [Shulze, Blumberg, 1957: 290–296], однако именно Престус предпринял первую попытку реализовать эту идею на практике[326].

В соответствии с поставленными задачами Престус выстраивает общий дизайн исследования, в котором выделяется несколько ключевых элементов. В центре исследования —10 политических решений (проблем), по 5 в каждом городе. На основе их анализа Престус определяет «индекс власти» и ее субъектов – тех, кто активно участвует на той или иной стадии принятия решений [Presthus, 1964: 74, 92]. Выбор проблем обусловлен следующими критериями: 1) финансовые ресурсы, задействованные для решения проблемы, 2) величина сферы, охватываемой решением, и количество людей, на которых оно повлияло, 3) «репрезентативность» конфигураций решений, включающих как «публичные» («правительственные»), так и «частные» проекты [Ibid.: 52, 74][327]. Для Эджвуда были выбраны решения по программам строительства новой школы, городского центра, здания нового госпиталя, проектам предотвращения наводнений и промышленного развития. Применительно к Ривервью были взяты практически те же проблемы, за исключением вопроса о строительстве центра, вместо которого изучалось решение по проекту жилищного строительства.

Престус обстоятельно проанализировал процесс принятия каждого из отобранных решений. Его интересовало, сколько людей имело реальное влияние на решение проблемы, из каких групп они рекрутировались, какие ресурсы использовали, на каких стадиях принятия решений проявляли свою активность, какую роль в принятии решений играли обычные граждане, политические и общественные организации и какова специфика участия в «публичных» и «частных» решениях. Ответы на эти и другие вопросы раскрывали конфигурацию основных акторов городской политики, их возможности и место во властной иерархии.

Участники процесса принятия решений определялись посредством ряда интервью. К их числу были отнесены две категории лиц: те, кто был назван «активным участником» или «оппонентом» в решении какой-то проблемы другими активными участниками и сам признал себя таковым, и те, чье имя назвали не менее трех уже выявленных «участников» (вне зависимости от собственного мнения данного деятеля).