Социум

— Да сразу. Хотя этому подлецу удалось сбить меня с толку. Врать — это у оффи в крови. Мне очень не понравилось, что в локальной сети той виллы не осталось никаких следов, — сказал Артур. — Если бы ты работал на такой вилле, то знал бы — вся переписка и все звонки обслуги идут через локальную сеть. Не для того, чтобы господа читали и подслушивали, — делать им больше нечего! А чтобы обслуга контролировала себя. Когда знаешь, что в любую минуту могут открыть твой текст о том, как на носу у госпожи вскочил прыщик, — это дисциплинирует. Господа хотят у себя дома говорить и вести себя, как им угодно.

— Она могла звонить Алнису не с виллы — скажем, из парка… или на дорогу выходила…

— Она не покидала территорию. Если бы покидала — кто-нибудь уж это бы заметил и донес господам. Ты подумай, четырнадцать человек обслуги. Женщины за ней наблюдали — им же было интересно, как она плавает с господином в бассейне и что из этого может получиться. У нее была рация, Ингарт. Маленькая рация, работающая на таких частотах, что можно не беспокоиться насчет локальной сети. А теперь скажи — откуда у нее могла взяться такая рация?

— Если она нужна для связи с Алнисом, то, наверное, дал Алнис.

— Правильно. А у него откуда? Если ему даже новые башмаки не по карману?

— От посредников?

— Ты на верном пути, дружок. Итак, посредники снабдили Алниса рацией. А для чего? Для того, чтобы поддерживать с ним связь. А он взял да и отдал технику подружке. Тебе это не кажется странным?

— Он мог у них попросить две рации — для себя и для Зенты. Или даже купить.

— Но зачем им говорить по рации, когда существует пять тысяч моделей коммуникаторов? Какие тайны они обсуждали? Ты заметь — им нужно было даже не скрыть содержание разговоров — им нужно было скрыть то, что они общались! А это уже плохой знак. Ну, ладно. Скорее, пока эти сукины дети не очухались! Сдадим их куда следует, еще и приз получим, — сказал Артур. — Посреднички! И ведь это наверняка не первый ребенок…

— А подонок?

— Ну его. Пусть сам со службой безопасности разбирается.

— Его отправят на айсберги.

— Это ему только на пользу пойдет. Человеком станет.

Перегонка айсбергов — дело нужное, но неприятное. Туда можно завербоваться за неплохие деньги — если не боишься за свою репутацию. Айсберги — фактически плавучие тюрьмы. Пока эта глыба движется от Антарктиды к Новой Зеландии, ее нужно изнутри обработать, поделить на секторы, это делают вручную — не потому, что техники жалко, а чтобы заключенные раз и навсегда поняли, как хорошо жить честно и не нарушать порядок.

— А был ли хоть один случай, чтобы оффи стал человеком? — подумав, спросил я. В моих словах не было ни иронии, ни сарказма, честное слово! Мне стало интересно — можно ли вырваться из этого дурацкого сословия?

— По-моему, нет, — ответил Артур. — А надежда есть.

Николай Немытов . Сказка на ночь для большого города

Город-сказка, город-мечта!

Попадая в его сети, пропадаешь навсегда…

Группа «Танцы минус»

Резников закашлялся — дышать на свалке было невозможно, — поднял оружие.

— Эй-эй! Погоди, Гриша! — Архип отступил на шаг, зная, что через секунду выставит руки перед собой в тщетной попытке защититься. Будто все это уже случалось раньше. Дежавю.

— Ты во всем виноват, — уверенным тоном заявил Резников.

Выглядел он удручающе: костюм помят и покрыт пятнами, правая нога по щиколотку в желтой жиже, как и правый рукав пиджака — поскользнулся среди гор отходов, пока разыскивал Архипа. Глаза Григория Резникова слезились, он постоянно тер пальцами веки, стараясь не упустить противника из вида. Привычный к свалке утилизатор Архип не страдал от запахов и испарений. Мог бы убежать, но, видимо, страх перед смертью сковал его волю. По крайней мере, так казалось Григорию. Он хотел, чтобы противник боялся его, хотел, чтобы проклятый утилизатор упал на колени в смрадную жижу, моля о пощаде.

— Послушайте, сударь, — перешел на вы Архип. — Э-э… Или сеньор? Господин? Резник-сан?

Утилизатор пытался быть вежливым, но совершенно забыл, в какой фирме работает старый друг, что там у них с корпоративным кодексом и какие приняты обращения среди сотрудников. Архип был не столько испуган, сколько растерян, озадачен: это уже было или ему кажется?

— Плевать на этикет! — Григорий оскалился. — Она умерла. Умерла из-за тебя!

Ребристый ствол «пульсара» мелко дрожал перед лицом утилизатора.

— Месье, поверьте — я тут ни при чем. Я даже не знаю, в чем меня обвиняют! За что вы хотите лишить меня жизни?

— Тебя показывали в новостях. Это был ты! Ты!

Архип нахмурился: что за новости? Какого канала? Когда показывали? Что именно видел Григорий?

— Хорошо-хорошо. Только, герр Резников, хочу предупредить: ваше оружие…

Григорий прекрасно знал, чем ему грозит применение электромагнитного «пульсара» против свободного гражданина Мегаполиса. Но он все равно выстрелил. Дождался, когда шкала заряда из красной станет зеленой, и выстрелил еще… и еще… и еще…