Соцветие поэтов

Из всего, что им написано, популярнее всего даже не «Миллион алых роз», а «Ты меня на рассвете разбудишь»: остаётся то, что совпадает с наиболее распространённой и при этом трудноуловимой эмоцией. Безвыходная, беспомощная печаль, какая бывает во сне, — а это стихотворение ему именно приснилось, в чём он несколько смущённо признавался, — вот это он зафиксировал, и любовь у него всегда соседствует с жалостью, с невыносимой грустью. И эта высокая эмоция звучит во всех его лучших вещах — и в самом светлом и печальном четверостишии из «Соблазна», после которого я полюбил его на всю жизнь:

Как божественно жить, как нелепо!
С неба хлопья намокшие шли.
Они были темнее, чем небо,
И светлели на фоне земли.

Дмитрий Быков «Шестидесятники: литературные портреты»

Максимилиан Волошин (1877 - 1932)

Поэт от бога, критик, археолог, -
он жил в Париже, путь домой был долог,
зато он здесь остался навсегда.

Как Млечный Путь мерцает влагой звёздной,

так и в стихах, поющих грациозно,
живут веков забытых города.

Обрывы чёрные, волны ворчанье,

и зимних бурь суровое дыханье -
пределы им же созданной страны.

«Пурпурный лист лежит на дне бассейна...»

«Моя любовь чиста, благоговейна...»
Как эти строчки звонки и нежны!

2009

Цена поэзии

Когда на земле происходит битва, разделяющая всё человечество на два непримиримых стана, надо чтобы кто-то стоял в своей келье на коленях и молился за всех враждующих: и за врагов, и за братьев. В эпоху всеобщего ожесточения и слепоты надо, чтобы оставались люди, которые могут противиться чувству мести и ненависти и заклинать обезумевшую реальность — благословением. В этом — высший религиозный долг, в этом «Дхарма» поэта.

                                Максимилиан Волошин.

28 (16) мая 1877 года родился поэт, которого высоко ставили и белые, и красные.

В советские времена одним из обязательных для советского интеллигента развлечений был Волошин-ленд. Оказавшись в Коктебеле, надо было непременно подняться к могиле Макса, помянуть его, а потом рассказывать с придыханием, как всё было. В ту же программу входили апокрифы, анекдоты, истории про Волошина. Красочные и занимательные.

Клубок историй

Вот он приходит к юной Цветаевой: «Звонок. Открываю. На пороге цилиндр. Из-под цилиндра безмерное лицо в оправе вьющейся недлинной бороды. Вкрадчивый голос» (про «вкрадчивость» пишут многие мемуаристы). Кажется, вначале 32-летний поэт всё-таки хотел настроить 17-летнюю Марину Ивановну на эротическую волну — иначе не начал бы просвещение её с романа Анри де Ренье (о маркизе, периодически превращающемся в фавна) и с мемуаров Казановы. Увидав, что попал не в такт, не особенно смутился и легко переключился на Гюго и Жорж Санд. Отметим как судьбоносную подробность, что знакомство Цветаевой с Сергеем Эфроном произошло именно в коктебельском доме Волошина в 1911 году.

По литературной насыщенности дорогого стоит и такой эпизод. Гумилёв оскорбил достоинство Лили Дмитриевой, знаменитой Черубины де Габриак, рассказав в довольно развязной форме, что имел с ней роман. И вот представьте себе: мастерская художника-декоратора Александра Головина в Мариинке. Внизу Шаляпин поёт «Заклинание цветов» из «Фауста». На последних словах арии Волошин подходит к Гумилёву и влепляет ему увесистую пощёчину. «Достоевский прав. Звук пощёчины действительно мокрый», — невозмутимо комментирует Иннокентий Анненский. Блок отстранённо молчит. «Вы поняли?» — спрашивает Волошин. «Да», — отвечает Гумилёв.

А 22 ноября 1909 года происходит настоящая, но притом более чем литературная дуэль. Во-первых, не где-нибудь, а у Чёрной речки (вероятно, каждая сторона отводила другой роль Дантеса). Во-вторых, секунданты — Алексей Толстой и художник Александр Шервашидзе со стороны Волошина, Михаил Кузмин и секретарь «Аполлона» Зноско-Боровский со стороны Гумилёва. Благодаря счастливому стечению обстоятельств дуэлянты остаются целыми и невредимыми.