Сотворение брони

В субботний вечер 21 июня 1941 года Евгений Оскарович Патоц выехал скорым поездом из Москвы на Урал. Настроение у него было редкостное - окажись он один в купе вагона, запел бы во весь голос, да украинского гопака, возможно, заладил бы - как не запляшешь, когда тебе привалило такое счастье!

Накануне, в обеденный час, директор столичного издательства явился в Совнарком и поздравил академика с выходом его монографии, торжественно вручил авторский экземпляр. Патон растерялся - в первую минуту не поверил глазам своим. Но в руках была книга с его именем на переплете и названием: «Скоростная автоматическая сварка под слоем флюса»…

Ночью, включив малый свет над изголовьем и перелистывая книгу, Евгений Оскарович пытался осмыслить события минувшего полугодия. В эти месяцы он совмещал, казалось, несовместимое - поездки по заводам, руководство научной работой в Институте электросварки, непривычные для него обязанности в аппарате Совета Народных Комиссаров и еще умудрялся по утрам перед началом служебного дня выкраивать часы для завершения монографии.

Он приходил в Совнарком задолго до рассвета и в безлюдной тишине писал заключительные глады. Ему и в голову прийти не могло, что заместителю Председателя Совнаркома известны его ночные и рассветные бдения, что это он рекомендовал московскому издательству монографию, предложив директору, если книга будет одобрена редакцией, как можно быстрее сделать ее достоянием читателей.

Случай был беспрецедентный, книгу напечатали за шесть дней - ни одно научное исследование не выходило в свет за такой короткий срок.

Должно быть, не менее чем выход книги воодушевило Патона успешное внедрение в производство сварочных установок - к середине июня, как было определено правительством, на всех двадцати заводах стали пользоваться автоматической сваркой под флюсом.

Как и в тридцать девятом году, правофланговым в стране по использованию сварки оставался коллектив Уральского завода. В том году Евгений Оскарович с группой исследователей института впервые приехал на Урал. Он полюбил этот величественный завод с его широкими межцеховыми проспектами, засаженными декоративными и фруктовыми деревьями. Высокая культура производства ощущалась во всем: в чистоте пролетов, в разумной расстановке оборудования и механизмов, в четкой, слаженной работе людей на конвейере, где шла одновременно сварка и сборка транспортных машин.

«А каков он сейчас, Уральский завод?…-,

Письма, которые присылал академику научный работник института, были обнадеживающими и приятными, но ему хотелось лично посмотреть, как уральцы овладели новым методом сварки под флюсом. Они находчивы, наверное, что-нибудь усовершенствовали, возможно, придется перенести их рационализаторские находки на другие заводы…

Самая короткая летняя ночь пролетела как миг. Поднялось солнце. Жаркие лучи пригрели Евгения Оскаровича, веки сомкнулись, и он, тихонько посапывая, заснул. Вскинулся от накаленного тревогой голоса поездного радио:

- Фашистская Германия коварно, без объявления войны, напала на нашу Родину…

Состав еще не успел подойти к платформе ближайшей железнодорожной станции, как Евгений Оскарович спрыгнул с подножки вагона и побежал с письмом в руках на привокзальную почту - письмо было адресовано в Москву на имя Председателя Совета Народных Комиссаров,

«В мои годы, - писал академик, - я уже вряд ли могу быть полезным на фронте, но у меня есть знания и опыт, и я прошу Вас использовать меня как специалиста там, где Вы найдете возможным и нужным. Родина в опасности, и я хочу свои последние силы отдать ее защите».

Правительственный Совет по эвакуации запросил Евгения Оскаровича Патона, куда он считает необходимым перевести Институт электросварки. Ответ последовал в тот же час: на Северный Урал!

Москва нашла решение Патона дальновидным, проницательным, подтверждающим подлинное гражданское мужество ученого.

3

Запад России, Украина, Белоруссия, Прибалтика тронулись таким количеством эшелонов, что, если можно было бы вытянуть их в цепь, они, наверное, опоясали бы земной шар по экватору. За три месяца в полутора миллионах вагонов эвакуировали в глубинные районы страны почти тысячу четыреста предприятий и с ними более десяти миллионов человек. Навстречу им мчались на фронт воинские эшелоны с Дальнего Востока, Сибири, Урала, Средней Азии и Поволжья. Ни одного перегона не оставалось свободным ни в азиатской, ни в европейской части страны.

Как ни пытались уполномоченные Государственного Комитета Обороны создать эшелонам танкового завода «зеленую улицу» - не получалось. По дорогам Украины «хейнкели» рвали на куски полотно железной дороги, бомбили станции, преследовали эшелоны. И все же на Урал, прибыли около пяти с половиной тысяч квалифицированных танкостроителей и их семьи, 2720 единиц оборудования, 110 вагонов деталей и заготовок.

На Урале южане хлебнули горя, устанавливая станки, вгрызаясь в скалистый грунт, чтобы до больших морозов построить землянки, бараки.