Сотворение мира

От звонниц летит лебедями да сойками
Малиновый звон — во истоптанный снег!..
Девчонкой скуластой, молодушкой бойкою
Гляжу я в зенит из-под сурьмленных век…

Небесный прибой синевой океанскою

Бьет в белые пристани бычьих церквей!
Зима, ты купчиха моя великанская,
Вишневки в граненую стопку налей!

Уж Сретенье минуло — льды его хрустнули! —

Святого Василья отпели ветра —
Румяная, масленая и капустная,
И зубы-орехи со сластью ядра —

В платке снеговейном, по коему розами —

Малина и мед, раки, окорока,
И свечи в приделах — багряными грозами,
Белуги, севрюги — кистями платка! —

В брусничном атласе, с лимонными бусами,

В браслетах и килечных, и сельдяных,
С торосами семги, с варенья турусами,
С цукатами тяжких серег золотых,

Со бронзой копчушек каспийских, поморских ли,

С застылыми слитками сливок густых,
С рассольными бочками, словно бы мордами
Веселых до глупости псов молодых, —

С гудками и крыльями райских раешников,

С аджикою плотницкого матерка,
С торчащими черными гривами — елками
Над холкой февральского Горбунка, —

Красавица! Радость моя незабвенная!..

Соболюшка!.. Черные звезды очей!..
В атласах сугробов святая Вселенная!..
Твой рыжий торговец, седой казначей,

Твой князь — из Юсуповых либо Нарышкиных,

Идущий вдоль рынка под ручку с княжной,
Монахиня, что из-под траура — пышкою,
В надменных усах офицер ледяной,

Два Саввы твоих — и Морозов и Мамонтов —

С корзинами, где жемчуга да икра —
Палитрою гения!.. — бархата мало вам?.. —
Вот — прямо в лицо!.. — осетров веера,

Глазастый бескостный изюм Елисеева,

Бурмистрова радуга звездной парчи,
Хвостами налимов — Сияние Севера!..
И — что там еще?.. —
о, молчи же, молчи,

Рыдай, припаявши ладонь узловатую

К забывшим кипение сбитня губам, —
Родная моя!.. Это Время проклятое.
Но Праздник я твой никому не отдам —

Прижму его крепко ко впалой, чахоточной

Груди, зацелую в уста и щеку! —
Пока не явился жандарм околоточный.
Пока не приставили дуло к виску.

ВИДЕНИЕ РАЯ