Сотворение мира

Ну что же. По-галочьи тут постою.
На паперти раньше — вот так…
Не сдобой-халвою я тешу семью,
А тем, что — за рупь и пятак…

Детишки!.. Я их — на амбарный замок

От лютых гостей заперла…
А тут — душит горло горжеткою — смог,
Витринные лгут зеркала.

Когда завинтишься Галактикой, ты,

Спиральная очередь?.. Эй,
Взамен моей выпитой вмиг красоты,
Торговец, клади, не жалей —

На ржавую руку орловских весов —

Гранитные сколы капуст,
Моркву, что промаялась до холодов
В подвале, что — Космосом — пуст!..

Закрыла глаза в очередной тюрьме…

Качаюсь — то ль танец… то ль сон…
И брежу: гудит, налетает во тьме
Малиновый, сливочный звон…

Гудошники в медные дудки дудят…

И паюсный хлеб — на возах…
Чувашки в сапфирных сережках глядят,
И в лезвийных — бесы! — глазах…

Колеса медовые снежный атлас

Прикрыл… И разрезами семг
Над церковью — радуга!.. Ягодный глаз:
Слеза виноградины — сок…

И лапти — что кружево!.. И Хохлома —

Янтарь по сапожной смоле…
И воск буженины!.. Схожу я с ума…
И брови детей — в серебре…

И девушки — шейки их в рюшках-шарфах,

Шапчонки куничьи долой! —
Толпятся у короба: амброй пропах,
И мускусом, и резедой!..

Флакончик духов кто в кулак мне сует?..

О, запах — Египет… Марсель?..
Но брежу, но вижу — толпится народ
Поодаль, где грозная ель!..

Ну, здравствуй, Царица в висячих серьгах,

В смарагдовых бусах до пят!..
Ты держишь златых соловьев на руках
И снежных пушистых котят!

А пряники — ниже, а тут — мотовство:

Алмазов ли, стразов не счесть!..
То входит копьем под ребро — Рождество…
То — было… То — въяве?.. То — есть!

И вдруг все уставились в море небес,

Сверкающих синью святой:
Раздвинув руками заоблачный лес,
Шел Ангел.
Зажглись под пятой

Морозные крыши! Лимоны дымов!

Багрянец одежд Его жег
И Север с раскольничьим духом псалмов,
И. С бубном, раскосый Восток!

Шел алый тот Ангел.

Держал узкий меч.
Держал его вниз острием.
Горели власы наподобие свеч,
И синий горел окоем.

И я увидала: за Ним, за спиной

Его, где летели крыла, —
Огнем занялся зимний мир ледяной,
Земля, где отвеку жила!

А красный тот Ангел все шел и молчал!

Глаза Его были страшны,
Огромны… Он ими юдоль примечал
От голубя и до Луны.

Весь мир застывал во багряных зрачках,

А Он все глядел и глядел —
На иней, что солью искрил на крестах,
На Божий последний удел!

Я, щеки зажавши, следила пожар!

Мир красен! Но Ангел — красней!..
Зачем Ты в ладонях сей меч удержал?..
Не поднял — в безумье огней?!

Ну что Ты стоишь?!

Ну — скорее казни
Наш праздник в венце литургий!
Взмахни! Отсеки все цветные огни
Январских ночных панагий!

И головы храмам златые сруби!

И людям сердца поизрежь!
О, даруй нам смерть!
А потом — возлюби.
А после — закрой эту брешь.

И я на колена упала пред Ним,

Пред кровью Его и огнем!..