Сотворение жизни. Поиск своего пути

Так что же выбрать человеку, который решил повзрослеть? Как сказал Шелли, восхваляя необходимость творческого обновления, привычка – великий убийца.[44] Страх и апатия подобны двум злобным близнецам, обладающим волшебной силой: каждое утро они караулят у изножья кровати, чтобы отнять у нас решимость и желание. Они – наши враги, как враждебно нам и разрешение быть самими собой, которое давалось или не давалось нам в детстве так часто, что многие покорно ожидают разрешения на это основополагающее право даже во взрослой жизни. Однако, как утверждал Шопенгауэр, воля – это жизненная сила, ищущая своего выражения. Она нечто большее, чем осознанное намерение, хотя сознание может мешать или помогать. Воля выражается через тело, через желания, сны и мимолётные виде́ния, сопровождающие нас на протяжении всей жизни, – виде́ния полнокровной, наполненной жизни.

Чаще всего тревога, вызванная побуждением к полноценной жизни, оказывается сильнее, чем мы можем вынести. Полнокровная жизнь – это стремление души, а не родителей, культуры или даже нашей сознательной воли. Стремление души не получится отвергнуть, хотя его возможно подавить. Это проявится в депрессии, вялости, тоске и фантазиях. Глубинный замысел природы состоит в том, чтобы трансформировать либидо в высшие формы энергии. Как предполагал Юнг, традиционная задача религиозных и мифических образов заключалась в том, чтобы направлять энергию на эволюционное развитие.[45] С разрушением таких нумино́зных образов их энергия отступила в бессознательное и превратилась в патологию.

Интересно, что Торо тоже открыл для себя этот принцип выбора. Более того, он утверждал, что человек может помогать самому себе проживать необходимые вымыслы:

Мой опыт научил меня: если человек уверенно движется в направлении своей мечты и стремится жить той жизнью, о которой грезит, его ждёт успех, о котором он не мыслил даже представить.[46]

Жить жизнью, о которой вы грезите, значит жить так, как ваше воображение только способно мечтать. Ведь образ – это носитель психической энергии. Нет образа – нет и вместилища энергии. Такие образы могут быть получены от других людей, которых вы признаете героическими. Их можно найти в процессе свободного познания, в мифологических системах вашей общины, а также они могут спонтанно возникать в бессознательном. Торо упоминает о «грёзах», но не как о сновидениях, а как о визуальных образах, которые представляет психика и на которые сознание должно откликаться. Именно стремление человека прожить жизнь, которую он себе представил, и составляет суть, цель второй половины его жизненного пути. В свете этого отнюдь не иронией будет назвать бо́льшую часть его первой половины огромной неизбежной ошибкой. Не ошибкой сознательного намерения, а набором намерений, которые управляются бессознательными мифологемами вре́менной личности. По мере того как человек служит этим мифологемам, он вынужден всё дальше и дальше отходить от естественной, инстинктивной телеологии, формирование которой является целью нашей жизни. Только когда человек набьёт достаточно шишек, тычась в стену, у него появятся значительные сомнения по поводу приобретённой Самости. Задача второй половины жизни или того момента, когда такой радикальный призыв наконец станет осознанным, – вернуть себя в направление замысла богов и служить отныне исключительно образу души.

Афористичный парадокс Ницше, в котором человек сравнивается одновременно и с бездной, и с канатом, который над ней натянут, намекает на эту задачу.

Человек – это канат, натянутый между животным и сверхчеловеком над бездной. Опасен переход, опасен путь, опасен взгляд через плечо, опасно дрогнуть в страхе и остановиться.

В человеке важно ценить то, что он – мост, а не цель: в человеке важно любить то, что он есть движение и смерть.[47]

Пугающая, угрожающая бездна также является нашей радикальной открытостью новым возможностям. Чтобы перейти через неё, мы должны смастерить канат в мастерской психики, выбраться, как это делает шелкопряд, из собственного кокона и пройти на другую строну по сплетённой из нашего воображения нити, которая тоже есть возможность. Таким образом, Эго гибнет, чтобы возродиться.

Торо продолжает напутствовать: