Сотвори для себя мужчину

Близнецы все это время старались обретаться на "детском" этаже около двери, с нетерпением прислушиваясь к тихим голосам отца и матери и, когда раздавался громкий клич Мела: "Жорж-Алекс! Я готов!", скатывались вниз, оседлав перила, а потом с визгом мчались в кабинет. И начиналась веселая возня: они лазили по нему, стоящему, лежащему и сидящему, он боролся с ними, учил их бороться друг с другом, показывал боксерские стойки, разные там "хуки" и "аперкотты". Навозившись вволю, Мел укладывался на квадратную тахту; сыновья приваливались к нему по бокам и слушали рассказы отца про диковинных зверей, про тунгусский метеорит, про межпланетные корабли и инопланетян. Мел и сам удивлялся, откуда он брал все эти выдумки? И как складно все получалось! Если же разохотившиеся до возни мальчики, не желающие укладываться спать, снова начинали игру, Мел звал на помощь жену:

- Дашенька, - кричал он громко из кабинета, - утихомирь этих домашних хулиганов! По-моему, они намерены терзать меня до утра!

Приходила Даша и уводила близнецов восвояси.

К исходу отпущенных им самим для принятия решения трех суток он привел свой внутренний мир в такое состояние, что Дашино предложение уехать уже не казалось началом делового конца, а всего-то временным отступлением, преодолимым вполне, если семья будет в покое и целости.

А что же Даша, его мудрая и желанная "половина"? Она-то всегда была уверена, что, если лишить Мела семьи, никакой бизнес не поставит его на ноги, а с крепкой семьей он подчинит себе любую ситуацию. Ее нынешний Мел совсем не был похож на того блестящего богатого ловеласа, который с ходу уложил ее в постель, не подозревая, что эта встреча заставит его переосмыслить, все жизненные ценности.

- Ну что же, малышка, поедем рожать дочку в Италию! У тебя есть возражения? - просто сказал он, когда третий день подошел к концу.

Они улетели в погожий день середины марта. Мел предпринял чудеса оперативности и распорядительности, устроив за два месяца свои дела и в Москве и на новом месте. Он перевел основную часть личных сбережений в банк своих партнеров в Италии; солидность и репутация Banco di Milano была гарантией надежности этого вклада. Он договорился о сдаче в аренду их коттеджа на пятилетний срок; он отдал распоряжения агентству по недвижимости в Стрезе подготовить к проживанию их дом Лаго Маджоре.

Но самым важным делом он считал передачу основных фондов "своего" банка в компанию, руководимую Николаем. Путем использования определенных юридических уловок они осуществили слияние де-факто двух банков в один, где руководство и управление находились в руках Николая. При этом часть фондов резервировалась за Мелом, так что он мог бы, вернувшись в Россию, вновь начать самостоятельный бизнес. Служащие, переходя под нового шефа, ничего не теряли в доходах. Мела эта операция, пока не оглашенная, особенно радовала: его противники, вытеснив его из российского бизнеса, не получили его банк, сам Мел сохранял за собой плацдарм, с которого он в будущем сможет начать наступление.

Он не афишировал приготовлений к отъезду, но и не набрасывал на них завесу тайны, понимая, что действия семьи совпадают в данном случае с планами гонителей. В то же время он не забывал о мерах предосторожности, поскольку не исключал хулиганских выходок беспричинной мести. Они не оформляли визу на постоянное место жительства, оставаясь российскими гражданами, имеющими недвижимую собственность за границей и выезжающими для ведения бизнеса.

Итак, Шереметьево, последняя пядь российской земли... Их провожали только Дашина мать, няня Ольга Васильевна и Николай.

Элегантный представительный мужчина с молодым лицом и седыми волосами; красивая грустная женщина в модном теплом костюме зеленовато-коричневого цвета с мехом русской лисицы-"огневки"; два славных одинаково одетых мальчика, не похожих друг на друга, но явно братья-близнецы... Эта группа привлекала всеобщее внимание бросающейся в глаза изысканностью, гармонией, связывающей взрослых и детей. Семья... красивая русская семья... Мел крепко держал жену под руку, близнецы держались за руки родителей.

Когда они прошли таможенный досмотр, няня тихонько заплакала и осенила крестным знамением своих питомцев, которых дорастила до пяти лет. Она любила их как внуков, они были такие славные, шкодливые и добрые. Мальчики беспрестанно оглядывались назад, не понимая, почему няню и бабушку не пускают вслед за ними.

Мел и Даша предлагали няне выехать вместе с семьей, но Ольга Васильевна, промучившись мыслями две беспокойные ночи, отказалась. Она была немолодой женщиной, прикипевшей к родной Москве; неизвестность ее пугала, да и боязнь оказаться лишней в новой жизни была не последним соображением в ее решении. Как-то там сложится жизнь у ее молодых хозяев? Даша просила, если Ольга Васильевна передумает, написать в Италию, они ее вызовут и будут все вместе. Няня согласно кивала и улыбалась сквозь слезы.