Soul on Fire (СИ)

— Это вам должно быть неудобно ходить в таком виде по улице, — сказал Ханбин и опять усмехнулся. Она, снова смутившись, спешно надела большую толстовку поверх своей маленькой.

— Спасибо вам большое, — неуверенно ответила она и натянула длинные рукава. — В следующий раз мне стоит воспользоваться переводчиком.

Ханбин уже и сам забыл, кто он такой — вот так с ней весело. Такая приятная, словно лучик солнца появилась среди его угрюмых дней. Только пусть лучше она не знает, кто он.

— Можно я послушаю музыку с вами? — Пока она пыталась распутать наушники, связанные в узлы, Ханбин сказал: — Если честно, я никогда не слушал Black Sabbath.

Она снова так улыбнулась, словно он только что осчастливил ее, а он спустил маску. Пусть и она видит его улыбку. Было темно, и салон автобуса освещали лишь фонари с улицы. Остальные пассажиры спали или просто молчали — не спали только они вдвоем и говорили вполголоса.

Она заснула, уронив голову ему на плечо, а он — нет. Все равно он был напряжен и не мог так просто заснуть. Да и музыка — два наушника на двоих — была не такая уж успокаивающая. Впрочем, Ханбин смог бы успокоиться только дома. Он даже не сказал ей свое имя — не хотел обманывать. И не спросил ее. Он даже не знал, из какой она страны, потому что думал и переживал только о себе. Он не спросил, сколько ей лет, и они продолжали разговаривать формально, даже если они одногодки. А через пару часов она выйдет из этого автобуса и улетит в эту свою неизвестную страну навсегда. Ему хотелось ехать так бесконечно. Надо ее разбудить. И все ей рассказать. И спросить ее имя, номер телефона, что-нибудь. Но он так и не решился.

Уже начало всходить солнце. Она так и спала, не шевелясь, собрав руки на груди и аккуратно положив голову ему на плечо. В ее наушниках продолжала играть самая разнообразная музыка, но ничто не было способно разбудить ее. Оставалось ехать два часа, и Ханбин смотрел на часы каждые пять минут. Кажется, он был единственным, кто не спал в этом автобусе.

— Извините!

Через час они доедут до Сеула, а Ханбин так и не сомкнул глаз. Задумавшись, он даже не заметил, что она уже проснулась. Она посмотрела в окно и сказала:

— Уже утро! Вы могли бы разбудить меня, чтобы я вам не мешала… Вы поспали хотя бы немного?

— Да, поспал, и вы мне не мешали, — ответил он, а она вдруг улыбнулась. Стала заматывать наушники, чтобы убрать их в рюкзак. Ханбин так и слушал всю ночь ее музыку. Иронично, но один раз промелькнула его песня, старое сольное демо. Неужели она действительно не знает, кто он такой, и считает, что эту песню исполняет какая-то группа?

Но все вопросы Ханбина остались не озвученными, потому что водитель объявил, что они подъезжают к Сеулу. Было шесть утра, и город только начал просыпаться. Незнакомка с длинными розовыми волосами и огромным рюкзаком с пони утром выглядела еще милее, чем сегодня ночью. Так подумал Ханбин, когда они вышли из автобуса и остановились возле него, чтобы попрощаться. А еще она была в его зеленой толстовке. Ханбин задумчиво улыбнулся и только потом понял, что он без маски. Надо быстрее надеть ее, раз уже утро, и они в Сеуле, но она вдруг взяла его за руки — за обе, — чтобы остановить. У нее были теплые пальцы, теплее, чем его.

— Подождите, — сказала она, и они отошли от автобуса, встали туда, где никого нет. — Я практически не видела вашего лица. Хочу посмотреть на вас при свете дня. И запомнить. Ведь мы больше никогда не увидимся. — Она грустно улыбнулась. Он промолчал, и поэтому она добавила: — Покурим ваши крепкие сигареты?

— Думаете, не увидимся? — сказал он, наконец, и полез за сигаретами. — А если мы соулмейты?

— Только если мы соулмейты, — сказала она и опять улыбнулась. — Тогда точно увидимся. Когда-нибудь.

Вообще-то, это правда. Она сейчас исчезнет навсегда. А сказку про соулмейтов он придумал только что. Лишь странно, что она в нее поверила.

Сейчас Ханбину было все равно, что кто-то может увидеть его и узнать. Впрочем, в шесть утра никто и не собирался его фотографировать. Они курили и молчали; сказать было нечего. Она незаметно поглядывала на Ханбина, а он задумчиво смотрел по сторонам. Потом она сказала:

— Извините. Я немного обманула вас. — Он вернулся в реальность, посмотрел ей в глаза, а она сказала: — Точнее, не сказала всю правду. Я узнала вас.

Она улыбалась, хотя он — нет.

— Я действительно не интересовалась вашей группой. Пока вы не покинули ее. Я даже не могу сказать, что я поклонница, просто я узнала вас по глазам, понимаете?

Он слушал и не мог поверить своим ушам. Все-таки узнала.

— Не подумайте, что я хотела обидеть вас. — Он собрался ответить, но она продолжила говорить. — Я поняла не сразу, конечно. Когда я сказала, что ребятам не хватает изюминки сейчас, тогда я и поняла по вашей реакции.

Ханбин сокрушенно выдохнул. Точно, так и есть! Он сам сдал себя, как ребенок. А она сказала: