Совенок. Вода и пламя. Шестая часть

Выбросом их пугали с детства. Рассказывали, что самому не стоит и пытаться справиться, а сразу звать взрослых. Иначе есть шанс сгореть. Причем в прямом смысле этого слова. Их на первом курсе водили на кладбище, где хранился пепел погибших за время обучение курсанты. Как раз тех, кого сгубила самоуверенность или любовь к шалостям. Мальчишки, правда, храбро шутили, что большая часть могил — пустые. Мол, сделали для устрашения малышей, но даже они впечатлились.

Сейчас, правда, с выбросами стало проще. Это раньше первый курс даже на выходные домой не отпускали, боялись. Теперь тем, кто неуравновешен и обладает даром с высоким потенциалом, ставили стабилизатор. Для страховки.

— А то у меня и камушки с собой есть. И человек в команде. Быстро контур поставим. Ты и испугаться не успеешь, — дядя Арвэл достал из кармана бархатный мешочек, подбросил на ладони, раскрыл, и из темного нутра заманчиво блеснули кристаллиты.

Девчонки часто болтали, что будут ставить себе татуировку с камнями, даже если наставники не предложат. Красиво же… и модно. Да и место выбрать можно. Хоть на лбу. Только на лоб никто ставить не хотел, все желали на грудь или на живот. А кто-то, самый отчаянный, туда… ниже поясницы.

— Олюшка? — напряженно позвал дядя, и девочка моргнула, выныривая из мыслей о том, хочет ли она себе татуировку. Мама точно не одобрит последний вариант. А остальное… не интересно.

— Нет, не мучает и не тянет никого сжечь. Честное огненное, — и она посмотрела в глаза дяди.

Тот какое-то время удерживал ее взгляд, потом отпустил.

— И вот надо было Первому отказаться от поездки. Не могу понять, что со вторым даром. Странный он какой-то, но стабильный, — проворчал Пятый, поднимаясь. Вздохнул, потрепал ее по голове и вынес вердикт: — Тебе есть в кого быть такой, гм, непредсказуемой, принцесса. Не переживай. Мы рядом. Просто дай знать, если тебе захочется кого-нибудь сжечь… Я сам им займусь, договорились?

Оля важно кивнула. Она вдруг ощутила себя взрослой. Почти. У нее два дара. И окружающие стали относиться иначе. Серьезнее что ли… А еще можно было больше не врать. По крайней мере родителям с братом.

— Она справится, — уверенно заявила мама, — не переживай. Занимайся свадьбой, мы сами за ней присмотрим.

Только папа почему-то не успокоился. Стал еще больше волноваться. И перестал одну отпускать. И охрана нервничала вместе с ним.

Зато для местных она стала пустым местом. Раньше они удивлялись, когда ее видели: водяница среди огненных. Шутили. Задавали глупые вопросы: «А правда ли твоя мама любит папу?». Предлагали остаться. Подарки дарили. С детьми знакомили. Теперь словно забыли обо всем. Шутить перестали. Начали сторониться. Оля слышала, как кто-то спросил за ее спиной: «А не показалось ли нам, что она водная? Ишь, огонь какой… Так и сверкает».

Взрослые удалились в кабинет обсуждать важные дела, и только Пятая мать задержалась около них.

— Мне плевать на то, насколько ты себя умной считаешь, я тебя насквозь вижу, — пальцы женщины больно впились в плечо.

— Отпустите! — потребовал Иль, и Оля заметила, как стиснул кулаки брат, как покраснело его лицо и… испугалась, потому как Иль все еще плохо контролировал свой дар.

Пятая мать небрежно отмахнулась от мальчика.

— Только попробуй испортить свадьбу моего сына, земное отродье, поняла? Все должно пройти идеально.

— Пятая мать, мы вас ждем! — злым голосом позвала от двери мама. Пальцы отцепились от плеча, женщина улыбнулась девочке так, что Оле захотелось плакать. — У вас прекрасная дочь, дорогая, — голос источал ядовитый мед. — Император ведь лучше короля, — пробормотала она, направляясь в кабинет.

Мама окинула детей обеспокоенным взглядом, прикрыла дверь.

Оля прерывисто выдохнула, вытерла глаза плечом. Брат тяжело дышал, справляясь с внутренним огнем. И было чувство, что мир вдруг повернулся к ним совсем другой стороной. Там, где не было улыбок, а была боль, зависть и еще что-то очень плохое.

— Знаешь, — произнес Иль после долгой паузы, — теперь я понимаю Шестого. Почему тот всю жизнь хотел быть сильным. И учился, как проклятый. Он ведь хотел нашу маму защитить. От таких…

Оля согласна кивнула. И защищал. А ведь был чуть старше их, когда встретил маму. На полгода всего.

— Так вот… — брат расправил плечи, глянул серьезно так… сверху вниз, — я тоже буду учиться и стану самым сильным. Обещаю. Чтобы никто больше не смел тебя обидеть, поняла? А то эти твои четыре дара… Хорошо, что дядя о них не знает. И вообще, пусть пока никто не знает, кроме родителей. А то я за тебя боюсь, — признался он честно.

Все за нее боятся, кроме нее самой. И не хватало слов, чтобы успокоить семью, объяснить то, что она чувствует, используя стихии. А если бы и хватило… Взрослые редко верят словам того, кто ниже их в два раза по росту.

На свадьбу было солнечно и тепло. Легкий дождик, словно провожая, прошел утром, оставив сверкающие капли на листьях и траве. Дворец был переполнен. Город гудел. Набережные забиты народом.

Для гостей выделили отдельный корабль. И они заняли почетное второе место после флагмана с императором на борту.