Последнего я взял с собой в 767-й пехотный полк (376-й пехотной дивизии) на северный фланг. Этот полк под командованием подполковника Штейдле как раз вел борьбу с русскими, которые продвинулись через Дон на юг к самому командному пункту 8-го армейского корпуса.
Чтобы несколько усилить северный фланг, я даже пошел необычным путем, прибегнув к посредничеству штаба 3-й румынской армии. Командующего этой армией, генерала армии Думитреску, я просил, чтобы он через румынское командование сухопутной армии энергично потребовал усиления румын немецкими танкоистребительными частями, а также немецкой артиллерией РГК и немецкими резервами.
Командующий 6-й армией ходатайствовал о предоставлении трех свежих пехотных дивизий, чтобы захватить весь Сталинград для устранения будущего очага опасностей. Последовавшая в ответ помощь практически не имела значения для 6-й армии. Из 4-й танковой армии были переданы в 6-ю армию: 14-я, 24-я танковые и 94-я пехотная дивизии. Зато 6-я армия должна была принять два дивизионных участка 4-й танковой армии, так что она фактически получила только одну дивизию. К тому же все три дивизии были потрепаны. 94-я пехотная дивизия вскоре после этого была передана по частям другим дивизиям.
Во второй половине октября было подано ходатайство о прекращении наступления на Сталинград, чтобы можно было снять с фронта 14-й танковый корпус, пополнить его и использовать в качестве ударного резерва в тактических и оперативных целях посменно с двумя танковыми и одной моторизованной дивизиями. В намеченных районах были уже созданы необходимые склады снабжения и мастерские для ремонта танков.
Несмотря на то что подготовка русских к наступлению была установлена еще в середине октября и о ней постоянно докладывалось, ходатайство было отклонено. Более того, был отдан приказ о продолжении наступления на Сталинград, и для этой цели в середине октября было выделено три саперных батальона и вскоре после этого еще два[481]
.В ответ на все мои данные, доклады, расчеты, представления карт с обстановкой и разъяснения относительно пополнения сил, обеспечения флангов и снабжения вышестоящие инстанции предприняли, как это явствует из вышеизложенного, совершенно недостаточные меры. От Гитлера же в середине ноября пришла следующая телеграмма: «От испытанного командования 6-й армии и ее генералов, а также от ее войск, так часто проявлявших храбрость, я ожидаю, что при напряжении последних сил будет достигнут берег Волги на всем протяжении города Сталинграда и этим самым создана важная предпосылка для обороны этого бастиона на Волге».
В соответствии с этим приказом командование армии смогло лишь высвободить два только что переброшенных саперных батальона для использования их в качестве ударных частей в черте города. Характерно, что в телеграмме Гитлера не учитывалась главная опасность на фланге.
В этот период бесплодных разногласий с середины октября все в большей степени становилась очевидной, как уже было сказано выше, подготовка русских к крупному наступлению на северном фланге в районе западнее Клецкой перед фронтом румынских войск, а также дальше к западу на итальянском участке фронта.
В этой обстановке поступил приказ нового начальника генерального штаба сухопутных войск генерала Цейтцлера примерно следующего содержания: «Русские уже не располагают сколько-нибудь значительными оперативными резервами и больше не способны провести наступление крупного масштаба. Из этого основного мнения следует исходить при любой оценке противника».
Несоответствие между этой оценкой противника и фактами означало, как это показывает ход дальнейших событий, что верховное командование все больше предавалось бесплодным мечтаниям и вместе с тем прибегало к обману войск, ставя по-прежнему главной целью захват Сталинграда, тогда как нужно было мобилизовать все имевшиеся силы для обороны флангов и для отражения русского зимнего наступления. Мероприятие по отражению ожидавшегося наступления, проводившееся на основании приказов по армии, сводилось главным образом к прекращению, вопреки приказам свыше, крупных атак, к продолжению боев только ударными частями, к усилению левого фланга, снятию сил с фронта и переброске их на участок за левым флангом армии (14-я танковая дивизия), подготовке к снятию дальнейших сил (14-й танковый корпус) и затребованию авиации для бомбардировки обнаруженных исходных позиций русских. Таким образом, командование армии сделало все, что было в его власти.