Совершенство

– Это вовсе не похоже на то, что вы сказали бы незнакомому человеку.

– Извините, я заставила вас… Понимаете, я не очень хорошо схожусь с новыми людьми.

– А по-моему, очень даже.

– Нет, – немного грустно ответила она. – Это не так. Рэйф таскает меня с собой на все свои приемы, пышные презентации, показывает на меня и говорит: «Вот глава нашей группы разработчиков, моя сестра». И мне все улыбаются, жмут ручку, а он продолжает говорить на тот случай, если я открою рот.

– Вы заговорили со мной.

– Вы были одна. Вы были несовершенны.

– И это все причины?

– Вы… вы хоть немного разбираетесь в моей области. Я могу разговаривать с людьми на работе, но они не до конца все это понимают, отнюдь не до конца, но вы были одна и несовершенна, и думали о мыслях, о том, что означает мышление, о разуме, людях и… Вы журналистка?

Эти слова вырвались быстро и внезапно, с почти ощутимым содроганием от одной этой мысли.

– Нет. Я не журналистка. Я пишу работу о «Совершенстве».

Она резко приподняла брови, внимание целиком обратилось на меня.

– И где?

– В Оксфорде, колледж Сент-Джонс.

– Вы знаете профессора Виккендара?

– Нет. Я специализируюсь по антропологии. – Легкий кивок, интерес почти мгновенно угас; гуманитарии ей наскучили, но я поднажала: – Меня интересует развитие понятия «совершенства» во временном контексте, а также построение собственного «я». «Совершенство» становится движением, и понятие переживает глобальное переопределение…

– Нет, не становится. И главное вовсе не в этом.

Я прикусила нижнюю губу, после чего продолжила, тщательно подбирая слова:

– Возможно, это не главное для вас, доктор Перейра, – задумчиво произнесла я, – но именно этим оно и становится.

– Главное – это мысль. Модели поведения, модели мышления, преодоление преград, поиск и прокладка новых путей… Извините, мне показалось, что вы все это понимаете, когда сказали…

– Вероятно, нам нужно внести ясность – существует наука, и существует продукт. Я веду речь о продукте.

– Ах, вот как. – Ее интерес почти угас, стоявшая перед ней лапша остывала. – Я напрямую им не занимаюсь.

Внезапно повисло неловкое молчание, резкое падение из высоких сфер, откуда мы начали. Я оглянулась по сторонам, и мой взгляд на мгновение встретился с глазами одного из двух охранников, которые тенью проследовали за Филипой в ресторан. Один стоял у двери, другой расположился в нише за несколько рядов столиков от нас, соблюдая положенную дистанцию.

– А что это за?..

Она пренебрежительно взмахнула палочками, не поднимая взгляда от тарелки.

– Мой брат беспокоится о моей безопасности.

– А вы в опасности?

– Рэйф владеет огромным капиталом. По-моему, он боится, что кто-то может попытаться меня похитить. Это, конечно же, смешно, но все же… – Я терпеливо ждала, и вот оно – вырвалось: – Ведь нашего отца убили.

– Извините, я не…

Она отмахнулась, прожевывая лапшу.

– Это было очень давно. По официальной версии, никого так и не поймали.

– А по неофициальной?

Легкое пожатие плечами. Это ее вряд ли интересует. Затем она внезапно затараторила:

– Это не беспокойство, в том смысле, не беспокойство как эмоциональная реакция, но разве не интересно, что в зале, забитом совершенными людьми, двое людей несовершенных почти сразу же находят друг друга. И образуются два сообщества – это должно заинтересовать вас как антрополога – красивые и уродливые. Красивые стоят, разговаривают и прекрасно чувствуют себя вместе, а уродливые едят лапшу. Это то, что вы отметили? В своем исследовании?

– Я… да. «Совершенство» подталкивает идеальных людей собираться вместе. Так же, как и Клуб ста шести.

– А вам от этого страшно не становится? – спросила она, взглядом отыскивая на моем лице что-то, известное только ей.

– Вообще-то, нет.

– А зря. Это не моя область исследований, совсем не моя, но продукт – то, что с ним сделал Рэйф, это блестяще, конечно же, это полный блеск, он ведь такой. Когда мы росли, я была старшей, но Рэйф… Понимаете, отцу требовалось доказывать, что он умнее и лучше, чем весь окружающий мир. Рэйфу просто нужно доказывать, что он лучше отца. Поэтому «Совершенство» есть порыв и прорыв, основанный на социально-экономических, а не этических ценностях. «Совершенство» – это богатство, мода, выгода и власть. Это – сияющая кожа, приятный смех, непринужденный разговор. Это… это то, к чему стремится мир, и конечно, все это очень скучно и в огромной степени элитарно. Я ведь не очень интересная, сами видите. На самом деле я – ученая сестрица своего брата. «О ней не беспокойтесь – она вся в своей науке», – говорит он, и все смеются, потому что это смешно. Мы вместе с вами едим лапшу, а по стандартам «Совершенства» это катастрофа, дешевая еда, напичканная жуткими химикатами – теряете тысячу баллов, и мы – меньшинство, на нас станут смотреть сверху вниз. Уродливые, толстые, ленивые, неспособные следить за собой, вредные привычки, дешевая еда и вообще дешевки.

Фригидная. Это слово Рейна произнесла за день до смерти. Визг сейчас очень громкий.

А Филипа все говорила и говорила, быстро, не останавливаясь, тараторя без умолку: