Совершенство (СИ)

— Ты такое не будешь, — сообщаю псу, но он недоверчиво принюхивается к моим покупкам, а поняв, что и правда такое не ест, воротит темно-серый нос.

Вместе заходим в маленький зоомагазинчик, где умиляющиеся продавщицы помогают примерять Маку намордник. Пес сидит смирно, помахивая хвостом от такого внимания к своей персоне. Снимаю его на видео и выкладываю в соцсети.

— С обновкой, монстр, — поздравляю я, хотя он, кажется, не слишком доволен приобретением и мотает головой из стороны в сторону.

Бредем с ним в сторону площади Луговой, мимо трамвайных путей. Какое-то время разговариваю с псом, но потом мне это надоедает. Он хороший слушатель, но не очень хорошая замена чертенку, если его вообще можно заменить.

Скучаю по его язвительным репликам, дурацким шуточкам, непрошеным советам и вечным шоу с переодеваниями. Всё время думаю о том, что он сказал бы о той или иной ситуации и какой бы совет дал. Он ведь предупреждал: я пожалею, что избавилась от него, и я предсказуемо жалею.

Останавливаюсь на надземном пешеходном переходе, задумчиво разглядывая плотный поток машин внизу, напоминающий разноцветную бурлящую речку. Мак садится у моих ног, высунув из пасти розовый язык и тоже с интересом наблюдает за спешащими куда-то людьми.

— Мы с тобой словно лишние здесь, — задумчиво обращаюсь я к псу, но он, как обычно, не отвечает. — Не вписываемся в общий круговорот.

Но впервые я ловлю себя на том, что не чувствую неприязни и к этой машинно-человеческой круговерти. Впервые хочу стать ее частью. Стать той, кого кто-то где-то ждет.

Откусываю от сочного яблока и, опершись спиной о кованые перила, смотрю вдаль, в сторону площади Луговой, окруженной многоэтажками. На качающие ярко-зелеными ветвями деревья в парке Минного городка, преобразившемся из объекта военного назначения, в место для отдыха и прогулок, оставшись частичкой природы в густо-застроенном районе.

Владивосток живет своей жизнью, постоянно меняясь, подстраиваясь под время и желания своих жителей, но при этом, все равно остается собой — «Тихоокеанскими воротами России», «рыбной столицей», «городом нашенским», «дальневосточной Ниццей» и, как упоминал Марк, «вторым Сан-Франциско». Он гармонично трансформируется, умудряясь не растерять главных качеств, и всегда будет славиться величественным Тихим океаном, невероятно-красивыми заливами и закатами, мостами, кораблями и морепродуктами.

Мне в своем решении измениться, следовало взять у Владивостока пример, чтобы, в желании стать хорошей, не растерять то, что было главным во мне: уверенность и силу, предприимчивость и умение подстраиваться под обстоятельства, смелость и решительность, умение добиваться поставленных целей. А я, кажется, утратила эти качества в погоне за недостижимым высокоморальным идеалом.

Сладкое яблоко немного поднимает настроение. Спустившись по ступенькам перехода, выкидываю в урну огрызок, и мы с Маком шагаем дальше вдоль трамвайных путей. Поскольку собеседник из пса такой себе, во время прогулки я молчу и копаюсь в себе, пытаясь найти направление для дальнейшего пути и воскресить в себе те свойства характера, которые кажутся безвозвратно утраченными. Сейчас ситуация видится мне яснее и четче. Нужно было всего-то научиться нести ответственность и учитывать чужие интересы, а не перечеркивать всю себя прежнюю.

Погрузившись в самокопание, сама не замечаю, как дохожу почти до центра, опомнившись лишь на повороте к «Ла Траттории» во второй половине дня, когда мутно-белое солнце уже зависло над заливом. Все это время я не чувствовала ни голода, ни жажды, а просто бесцельно шагала вперед в людском потоке. Мак, для которого подобная прогулка тоже в новинку, чинно шествует рядом, не отвлекая.

— Кажется, пора возвращаться, — сообщаю я псу, но он лишь вертит мордой, с любопытством ловя незнакомые запахи.

Разворачиваюсь и прохожу пару остановок в обратном направлении, но, поняв, что устала, вхожу в попутный автобус. Встаю у входа, чтобы не тащиться с псом в самый конец. Мак садится у поручня, за который я держусь, но на таком видном месте его присутствие не остается без внимания.

— Не могла кого поприличнее завести? Пуделя какого чтоль? — доверительно намекает бабулька напротив. — Такие собачища вообще-то людей жруть.

Не так давно сама думала так же, поэтому и причин для спора не вижу. Но все же не остаюсь в долгу и намекаю в ответ:

— Только тех, что мне не нравятся. И их пуделей на закуску.

Бабулька размышляет над моими словами, пытаясь вычленить из них долю шутки и понять, насколько велика доля правды. А мы с Маком спокойно доезжаем до Баляева. На остановке покупаю бутылку минералки и за несколько глотков выпиваю почти половину.

Мак, поскуливая, просит поделиться. Приходится снять с него намордник и полить остаток воды над асфальтом тонкой струйкой, давая псу напиться. Нам предстоит путь на вершину сопки, чтобы добраться домой, но ноги так устали от долгой прогулки, что я присаживаюсь на скамейку остановки, чтобы немного отдохнуть перед последним отрезком пути.