Совершенство техники

Развитие машинной техники в XIX веке связано со стихийными силами, которые мстят человеку, нанося ему ответный удар. Путь от паровой машины к атомной бомбе — это путь от капиталиста-собственника к техническому коллективу. Процесс, который привел к стадии монополистического капитализма, можно описать следующим образом. Пока в среде, в которой преобладает ручной труд, появляются отдельные силовые машины, вызываемые ими организационные изменения остаются незначительными. Но когда число машин резко увеличивается, аппаратура начинает оказывать влияние на организацию человеческого труда. Ее влияние усиливается тогда, когда государство присваивает себе монопольные права в области техники. Это начинается при строительстве железных дорог, так как в результате образуется коллектив в области транспорта и средств сообщения, что приводит к массовому вовлечению людей в механический труд. Тенденция к монополизации охватывает и частную экономику. Передача электрической энергии, развитие химических заводов по промышленному производству синтетических веществ и совершенствование механической техники, рост автоматизации в целом, подготовка и ведение войн нового типа — все это вызывает невиданное повышение уровня организованности человеческого труда. Происходит огромное расширение области применения всех видов аппаратуры, в ногу с ним продолжает развиваться и организация, возникают монополии, синдикаты, тресты, идет объединение различных производств в комбинаты и углубление связей между предприятиями. Строгие вещественные границы собственности повсеместно беспощадно нарушаются. Механика вырывается из рамок порядка, основанного на собственности. Происходящее движение приобретает ту степень анонимности, при которой совершенно безразлично, кто стоит у руля, поскольку какие бы мысли не бродили в голове машиниста или шофера, сам он все равно зависит от движения машины и движется вместе с ней.

Ошибочным является положение Ленина, что империализм следует за конечной стадией частного монополистического капитализма, поскольку у этого движения не существует никакой конечной стадии. В условиях технического коллектива империализм действует еще эффективнее. И совершенно ошибочно положение, что результатом этого движения является обобществление производства. Картине, которую рисует Ленин, не хватает ясности, так как его ослепляет ненависть к мнимой собственности. Он пишет: «Производство становится общественным, но присвоение остается частным. Общественные средства производства остаются частной собственностью небольшого числа лиц. Общие рамки формально признаваемой свободной конкуренции остаются, и гнет немногих монополистов над остальным населением становится во сто раз тяжелее, ощутительнее, невыносимее».{190} По этому поводу можно только сказать, что технический коллектив означает не что иное, как обобществление средств производства. Слова «общество» и «обобществление» отличаются неясностью содержания, так как они не несут в себе соответствующего смысла, отражающего связь с техническим коллективом. В условиях коллектива просто нет того общества, которое могло бы свободно распоряжаться средствами производства. Понятие общества в условиях коллектива вообще лишено реального содержания. Технический коллектив — это коллектив, основанный на принуждении, это механический коллектив, где действует правило неукоснительного повиновения, повиновения механическим предписаниям, которые каждый получает от функционеров коллектива и созданного ими чудовищно разросшегося бюрократического аппарата. Здесь принцип свободной конкуренции сменился принципом технической производительности, которому должен беспрекословно подчиняться рабочий. Здесь и без того гигантские заводы принимают сверхгигантские размеры. Здесь вместо монополий, возникающих на основе частной собственности, происходит монополизация права механически распоряжаться в руках немногих функционеров. Если гнет частного монополиста невыносим, то гнет, оказываемый на человека этим коллективом, еще тяжелее. Здесь рабочий оказывается один на один с анонимной аппаратурой и организацией, его сопротивление душат в зародыше, ссылаясь на необходимость, которая приобрела механический характер. Эксплуатация, которой коллектив подвергает землю и человека, недопустима, и каждый, кто берется ее защищать, кто отстаивает ее и приукрашивает, сам становится соучастником этой эксплуатации и несет за нее свою долю ответственности. Коллектив всех нас сделал эксплуататорами, и нам предстоит еще заново научиться думать, привыкнуть к новым и свободным мыслям.

18