Совершенство техники

Эти работы, в которые вложено столько воли, проницательного ума, столько стремления к целесообразности и страстной борьбы за утверждение своей власти, вызвали восхищенное признание. Не восхищаться ими может лишь тот, кто дальше научных побед ничего не хочет видеть, кто и не думает задаваться вопросом: «К чему же все это должно привести?» Поняв, что этот рабочий процесс представляет собой усиленную эксплуатацию ресурсов, начинаешь видеть его уже в другом свете. Вникнув в соотношение, которое складывается при этом между машиной и собственностью, обнаруживаешь, как убывает собственность. Здесь имеет место право распоряжаться. Распорядительная власть над механическими приводными системами совпала здесь с возможностью осуществлять распоряжения и власть отдельного лица простирается на все, что подлежит этому праву распоряжаться. В первую очередь эти правомочия распространяются на аппаратуру и организацию труда, и чем сильнее в них представлено механическое начало, тем они абсолютней. Процесс образования трестов и монополий был неоднократно описан в литературе, в частности у Ленина в работе «Империализм как высшая стадия капитализма». Однако его работа, как и все остальные, не вносит ясности в понимание этого процесса. Он описывается в привычных терминах марксистской экономики. Между тем в действительности этот процесс имеет совершенно другой смысл. Происходит внутреннее разрушение экономических структур машинного капитализма и их преобразование в технические структуры. Экономическое производство превращается в арену технического производства. Капиталист старой формации претерпевает перевоплощение из собственника в технического функционера. Апогей этого мощного развития становится тем поворотным пунктом, когда все радикально меняется. Собственность, благодаря которой выросли эти предприятия, оказывается исчерпанной, а их экспроприация только подтверждает тот факт, что они уже перестали быть собственностью в истинном смысле. Поэтому экспроприация ничего не меняет: ни сути механического движения, ни тенденций эксплуатации, которые выступают теперь в обнаженном, ничем не прикрытом виде. Там, где это движение достигает своего законченного развития, оно может сказать: «Механик теперь каждый, и каждый — эксплуататор».