Сovert Netherworld. Бесконечность II. Медальон погибшей принцессы

– Ах да – сказал он – Бежавшая от законного возмездия военная преступница Алин Авонамйелус совершила, как она считает справедливое возмездие по отношению к столь ненавидимому ей генералу Самуэлю Тайберту. Она застрелила его, а затем скрылась в своей родной деревне. Индейские власти отказались выдавать её и естественно пришлось провести антитеррористическую операцию. В которой все внутренние террористы были уничтожены. Как вам сюжет, а генерал Тайберт?

Тайберт плотоядно ухмыльнулся.

– Весьма впечатляет! – сказал он. – но, постойте мы же с вами договаривались… – внезапно улыбка слетела с его лица, и он в задумчивости повернулся к Воротынцеву:

– Постойте, но это же означает, что я должен…

– Умереть, – кивнул Воротынцев.

И выстрелил в Тайберта. Генерал охнул и свалился в пыль площади.

Воротынцев улыбнулся пленникам.

– Достаточно ловко – заметил офицер – не находите?

Штильхарт мрачно хмыкнул.

– Потрясающе, – сказал он. – Я в полном восторге. Это тоже часть плана?

Воротынцев покачал головой.

– Синтез импровизации с мгновенным анализом, – пояснил он. – Отныне труп господина Тайберта будет служить нам гораздо лучше, чем живой человек.

– Уверен, ваш предок, комиссар Лакцис, гордился бы вами, – заметил Штильхарт.

Воротынцев удивленно поднял брови.

– Вы и это знаете – сказал он – ах Горчаков старый лис, а! И это он рассказал. Да я его потомок и очень этим горжусь. Мой предок строил справедливое социалистическое общество равных возможностей. К сожалению, его талантов не оценили, и он пал жертвой партийной борьбы, но я продолжаю его дело, по старым заветам, с холодной головой и горячим сердцем.

– Судя по вашим буржуазным привычкам никогда бы не подумал – ухмыльнулся Штильхарт.

Воротынцев холодно улыбнулся.

– Вы напрасно стараетесь поразить меня своими дубовыми остротами, господин Штильхарт – сказал он – впрочем, для вас у меня особая казнь. Я не убью вас. Дипломатов убивать запрещено, но вот её – он указал на Наташу – вы будете жить зная, что она погибла страшно и мучительно, а вы ничего не смогли сделать.

Он было поднял руку, чтобы произнести какой-то приказ, но его перебил возглас Наташи.

– Смотрите – крикнула депутат.

Как будто по её сигналу, из-за края плато вынырнули два боевых вертолета КА-52-«Аллигатор». Можно было только восхищаться мастерством пилотов, ведь им пришлось лететь над самыми верхушками деревьев, а кое-где, возможно, даже лавировать между ними. Бойцы КССНК пытались стрелять по вертолетам, но их быстро выкосили предельно точные выстрелы автоматических пушек. Башню одной из амфибий сорвало взрывом ракеты. Тут и местные жители повскакивали, и эффективно заработали ногами. Грянули выстрелы, кто-то упал, но все же местным, несмотря на связанность, удалось значительно проредить число военных, тем более что над центром площади завис транспортный конвертоплан ВКС Великоруссии, из которого по тросам стали спускаться бойцы ССО, судя по шевронам с триколором и автоматам Калашникова наперевес. Бойцы начинали стрелять еще до того, как их ноги касались земли. Из десантного люка отдал честь генерал Артамонов.

– Полковник Воротынцев! – крикнул он в мегафон – Вам не идет генеральский мундир.

На транспортник сразу обрушился огненный ливень, но носовая броня выдержала. Воротынцев резко схватил передатчик.

– Я насмотрелся – крикнул он в рацию – запустить боевые дроны. Избавьтесь от этой гадости.

Из передатчика донёсся дрожащий голос Фабро.

– Сэр – кричал капитан эсминца – оно поднялось из глубины… Я никогда не видел…

Связь прервалась. В рации трещали помехи.

– Сэр – доложил один из младших офицеров – наши корабли… они уничтожены.

– Кем? – поразился Воротынцев и вновь схватил рацию – Фаббро! Фаббро!

Алин только рассмеялась.

– Есть в этот мире силы, которые не поддаются рациональному объяснению – сказала она – но они помогают тем, кто достоин.

В это мгновение гигантская тень накрыла место сражения и сквозь тучи светили громадные глаза.

– Уничтожить… это – прокричал Воротынцев, сохраняя самообладание.

Но было поздно голова морского зверя обрушилась вниз. Щелкнули челюсти и одна из амфибий полетела в неизвестном направлении вместе с воплем экипажа. Выстрелы не причиняли зверю никакого вреда, и вероятно только злили его. Каждый раз его могучая голова с ревом и ветром опускалась и поднималась, расшвыривая солдат.

Воротынцев воспользовался моментом неразберихи и вскочил в единственную оставшуюся амфибию. Флориан кинулся за офицером и сумел ухватиться за поручень бронемашины. Двигатель взревел и, разбрасывая из-под гусениц куски дерна, амфибия рванула в лес. Что было дальше на площади в деревне уже не было видно, тем более что Штильхарту сразу врезали в область почек, от чего в глазах помутилось. Воротынцев принялся пинать Штильхарта ногами, чтобы скинуть его с борта. В какой-то момент Флориану надоело получать тумаки, и он ответил так же ногой. Попал или нет непонятно, но зато принял нормальную позу.

Мимо проносились деревья, их сучья скребли о борта машины.