Читаем Совесть. Гоголь полностью

Становление реализма в творчестве Гоголя сопровождалось развитием его эстетических взглядов. Статья «Несколько слов о Пушкине» (опубл. в «Арабесках») не только содержала самую полную к тому времени оценку творчества Пушкина, но и подчёркивала принципиальное значение его перехода от романтизма к реализму. В более поздних критических выступлениях Гоголя были развиты положения о правомерности сатирического заострения, об общественной и эстетической роли смеха («Театральный разъезд после представления новой комедии», начато в 1836) и др. Особое внимание уделял Гоголь драматургии и театру, резко выступая против господства на сиене «заезжих гостей» — бессодержательных мелодрам и водевилей: «Ради Бога, дайте нам русских характеров, нас самих дайте нам, наших плутов, наших чудаков! На сиену их, на смех всем!» (Полн. собр. соч., т. 8,1952, с. 186). Практическим осуществлением этого требования явились пьесы Гоголя, прежде всего его гениальная комедия «Ревизор». Поставив своей целью отразить в «Ревизоре» «всё дурное... все несправедливости... и за одним разом посмеяться над всем», Гоголь придал этой комедии огромный обобщающий смысл. В «чрезвычайных обстоятельствах», связанных с ожиданием и приёмом мнимого ревизора, с особой наглядностью обнаружились царившие в городе произвол, беззаконие, казнокрадство, взяточничество. Дальнейшего развития в комедии достиг гоголевский юмор, навевавший тоску, грусть, приводивший к тяжёлым раздумьям. «Ошибаются те, которые думают, что комедия смешна, и только. Да, она смешна, так сказать, снаружи; но внутри это горе гореваньицо, лыком подпоясано, мочалами испугано», — писала по этому поводу в «Театральной хронике» газета «Молва» (1836, № 9, с. 257). Новаторским было построение комедии, в которой Гоголь отказался от создания положительных персонажей и исправления отрицательных, свёл почта на нет традиционную любовную интригу, а также разработал принципы стремительного драматургического действия, при котором главным двигателем интриги стал страх разоблачения. Изменению характера комедийной интриги Гоголь придавал принципиальное значение, соотнося её с тем, что «всё изменилось давно в свете... Не более ли теперь имеют электричества чин, денежный капитал, выгодная женитьба, чем любовь?» (Полн. собр. соч., т. 5, 1949, с. 142). «Выгодная женитьба» стала движущей пружиной комедии «Женитьба», изображающей чиновно-купеческую среду.

Вершина творчества Гоголя — поэма-роман «Мёртвые души». О своём замысле Гоголь сообщал Пушкину ещё в 1835 г.: «Мне хочется в этом романе показать хотя с одного боку всю Русь» (Полн. собр. соч., т. 10, 1940, с. 375). Белинский писал, что это «...творение чисто русское, национальное... необъятно художественное по концепции и выполнению... и в то же время, глубокое по мысли, социальное, общественное и историческое...» (Полн. собр. соч., т. 6, 1955, с. 217).

Перейти на страницу:

Все книги серии Русские писатели в романах

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза