Совет Аррата Безымянный странник

Когда я вернулся в свою квартиру над ресторанчиком, в голове была лишь одна цель: сжечь все свои книги, привезенные с собой в чемодане, чтобы мои глаза их не видели. Найдя металлическое ведро, я сгреб туда все свои творения и поджег с помощью спичек. Мой маленький костер горел ясно, сильно, но молчаливо. Книги умерли давным-давно, огонь лишь стер память о них. Неужели этот парень так сильно на меня влияет? Почему? Кто же он? Настоящий друг? Сатана? Бог? Иисус? Иуда? Хотя, может, он просто обычный человек?

Я не знаю, кто он, но влияние его столь же ощутимо, сколь реально то, что каждое утро мы видим рассвет, а каждый вечер наблюдаем закат.

Дождь начался ближе к полудню. Впервые за все время, что я тут провел, шел такой сильный, холодный и бодрящий ливень. Но это совсем не отпугнуло детей, выскочивших на улицу в дождевиках и сапожках, чтобы бегать по лужам и радоваться дождю. На удивление, даже моя головная боль прошла, и я смог спокойно сидеть и делать записи. Черновики я озаглавил как «Семь дней с мистером Х».

Глядя на свой ежедневник, я не мог не вспоминать дневник, который не выпускал из своих рук незнакомец. Он постоянно его прятал, как только я подходил совсем близко. И что он скрывает в этом дневнике такого, что утаивает от глаз посторонних? Секреты? Свое творчество? Или это дневник его путешествий? Хотя подобная скрытность наталкивала на мысль, что именно в этом дневнике спрятаны все истории из жизни, собранные им за то время, пока он ехал сюда.

Я смог плодотворно проработать до шести вечера, пока меня не потревожили. В дверь моей квартиры постучали. Посмотрев в глазок, я увидел невысокого мальчика лет десяти, что-то держащего в руках и все время оборачивающегося назад. Так делают дети, когда боятся или волнуются, из-за чего готовы бежать прочь. Как только я открыл входную дверь, мальчик мгновенно вручил мне письмо в руки и пулей выбежал по лестнице на улицу, скрывшись с толпой ребят где-то за поворотом. Таких писем я уже давно не видел. Все до тошноты официально и идеально сделано, подписано каллиграфическим почерком, сверху прилагалась даже печать. Конверт сделан из старой пожелтевшей бумаги, что создает свой шарм, а запах чернил дополняет картину до конца. Вот держу я конверт в руках, а мне кажется, что на дворе XVII век, а не XXI.

На конверте написано: «Господину из квартиры над ресторанчиком. От человека».

В письме я прочел:

«Многоуважаемый господин из квартиры над ресторанчиком, вам пишу я, тот, кого вы попросили рассказывать истории по утрам, и тот, что изрядно пугает вас, нарушая покой вашего пребывания здесь. Набравшись смелости, я предлагаю вам, сэр, сегодня вечером совершить особую прогулку до старой фермы, находящейся за городом и принадлежащей небезызвестной семье “…”. Если вы полны сил и вас не смущает грязь, прошу вас присоединиться ко мне. Я постараюсь скрасить ваш вечер и наполнить его смыслом и новыми историями. С наилучшими пожеланиями, человек!

Постскриптум. Надеюсь, ваша голова прошла!»

К чему было так стараться и писать, словно он в другом веке родился? Да еще и детей подсылать, чтобы те передали письмо. Все так загадочно и одновременно опасно. Боже, пожалуйста, пускай он окажется вменяемым и вполне себе здоровым парнем, иначе я трачу свое время на то, чтобы слушать психопата, а это сильно может повлиять на меня, с моей-то психикой.

Раздобыв резиновые сапоги у хозяина квартиры, я оделся как можно скромней и проще, чтобы не было жалко замарать одежду. Выйдя по лестнице на улицу, я свернул за угол и пошел в сторону северной дороги, что ведет из этого города. Какого было мое удивление, когда на окраине я встретил незнакомца. Но поразило меня иное. Он был одет в костюм и белую рубашку. Абсурд, не правда ли? Идти по грязной проселочной дороге в костюме и белой рубашке.

– Я вот не совсем понял, мы идем прогуливаться или на чей-то праздник, что ты так вырядился? – рассмеялся я.

– Нет, сэр. Просто тут все зависит от вашего мироощущения. Для меня каждый летний дождь, особенно если его не было давно, сродни празднику или дню рождения. Поэтому стараюсь выглядеть всегда при параде после дождя, – парень медленно пошел по дороге, и я – вслед за ним, стараясь не отставать.