Советская литература: мифы и соблазны

Все эти рассказы делятся на три группы. Первая группа самая простая, это обычные детские юмористические истории. Поскольку Драгунский – юморист и сатирик, он замечательно чувствует смешное. Самый смешной рассказ – это, конечно, «Смерть шпиона Гадюкина». Все вы, я думаю, помните историю, как Денис вместо заболевшего мальчика производил за сценой шумовые эффекты. Во время телефонного звонка он должен был звонить в велосипедный звонок, а во время выстрела ударить доской по столу. Но велосипедный звонок он сунул в карман и забыл, куда положил. А после того как уже пять раз повторился диалог:

– Я вас пятый раз умоляю! Покажите план аэродрома!

– Этого вы от меня не добьетесь, гражданин Гадюкин!

И один из актеров в отчаянии сказал:

– Сейчас, наверное, позвонит телефон!

Из-за сцены высовывается Денис Кораблев и кричит:

– Динь-динь-динь!

Когда же происходит выстрел и умирает шпион Гадюкин с привязанной бородой, Денис с размаху треснул доской по стулу. «А на стуле сидела какая-то неизвестная кошка» (вот замечательное словоупотребление Драгунского!). Кошка с визгом бежит на сцену – в зале полный восторг!

Это не просто смешная история. Школьная драма о поимке и убийстве шпиона Гадюкина очень точно пародирует советскую шпиономанию, бесчисленные советские истории о шпионах.

В рассказе «Сражение у Чистой речки» Денис, его друзья и одноклассники идут смотреть фильм «Алые звёзды». И когда белые совсем уже было одолели красных, Денис кричит: «Первый класс “В”! Огонь!!!» – все достают свои пистонные пистолеты и начинают отважно лупить по белым. Они еще и первому «А», и первому «Б» крикнули: «Выручай своих!» – и те тоже начали палить, стреляя в том числе горохом. На следующий день директор объявил им устный выговор «за нарушение правил поведения в закрытых помещениях зрелищных предприятий».

Но на переменке Мишка Слонов сказал:

– А все-таки хорошо, что мы помогли красным продержаться до прихода своих!

И я сказал:

– Конечно!!! Хоть это и кино, а, может быть, без нас они и не продержались бы!

Это тоже пародия, и достаточно жесткая: кто из нас не видел советских военно-революционных фильмов, в которых отвратительные белые всегда моральные уроды, красные под звуки гармоники едят гречневую кашу, и обязательно наступает момент, когда белых очень много, а наших очень мало, а потом наши чудесным образом побеждают. Все эти «Алые звёзды» штампованные плодились в страшном количестве, и Драгунский замечательно их спародировал.

В каждом его рассказе есть обязательный привет взрослому, чтобы взрослому тоже было над чем посмеяться. Например, уже во второй, серьезной группе этих рассказов – «Белые амадины» – Денис спрашивает на ВДНХ, где певчие птицы, а ему говорят: вон там, в павильоне свиноводства. Дети над этой шуткой не посмеются, а родители со смеху покатываются: контраст певчих птиц и свиноводства понятен только взрослому.

Вторая группа «Денискиных рассказов» – рассказы лирические, уже не смешные. Они отличаются тем, что в них на первый взгляд нет сюжета. В лирике, в лирическом стихотворении всегда сюжет размыт, а Иосиф Бродский вообще говорил, что стихам сюжет вреден, он отвлекает внимание. Там преобладают эмоции, чувства, какое-то особенное волшебное ощущение жизни. И, пожалуй, самые откровенные рассказы в этой группе – «Красный шарик в синем небе», «Белые амадины» и «Он живой и светится». Они важны в том смысле, что это своего рода автопортрет, и можно сказать, автопортрет метода.

Обычно детская литература – это всегда литература дидактическая, Драгунский же никаким правилам не учит – он внушает ощущения. Он умудряется вызвать очень сильное, бывающее только в детстве лирическое чувство, музыкальное чувство мира, которое немногие взрослые сохраняют. Вот «Красный шарик в синем небе» – сюжета, собственно, и нет: Денис и его подруга Аленка бегут на весенний базар, напились шипучего квасу, живот у Аленки раздулся, как футбольный мяч, у Дениски иголками шибает в нос. «Здо́рово, прямо первый сорт», – замечает он. У Аленки осталась «одна денежка», и на эту одну денежку они покупают ей красный шар. «И вдруг Аленка говорит: “Хочешь поносить?”» И Денис, держа этот шар, чувствует, что тот дергается, что ему в небо хочется, и он шарик отпускает. Аленка сперва заплакала, а потом они смотрят, как этот шарик летит. А шарик летит, и какие-то взрослые смотрят на него сначала выше этажей, – «и кто-то высунулся из окна и махал ему вслед», – потом выше облачка, похожего на крольчонка… Когда друзья приходят домой, Аленка говорит: «Если бы у меня были деньги, я бы купила еще один шарик… чтобы ты его выпустил».