Советские фильмы о деревне. Опыт исторической интерпретации художественного образа

Среди фильмов этой категории особняком стоит фильм Л. Шепитько и Э. Климова «Прощание» (1982), поставленный по повести В. Распутина «Прощание с Матерой». Это пронзительная картина о судьбе деревни, ставшей жертвой технического прогресса и готовящейся к затоплению в связи со строительством ГЭС. Последние месяцы жизни деревни – это переход от жизни к смерти и все художественные средства фильма (музыка, диалоги, сценические планы, типажи героев) направлены на выражение этой печальной мысли. Прощание жителей со своей деревней приобретает глубокие сакральные смыслы, связанные с ощущением предназначения человека и его ответственности перед прошлым и будущим. Фильм пронизан религиозной эстетикой и семантикой, но не официальной (церковь в кадре стоит заколоченной), а народной, даже языческой. Деревня предстает хранительницей древней культуры, почти святой нравственности, которая оказывается принесенной в жертву прогрессу / бесу. Весь образный строй фильма, его эстетика реализуют модель «жертвоприношения» как поэтапного разрушения гармоничного поэтичного мира, «земли обетованной», уничтожения всех прежних символов этого мира. Фильм начинается сценой прихода в деревню «ангелов смерти» – рабочих, занимающихся расчисткой территории. Они начинают с попытки разорения кладбища, затем начинают гореть дома, и заканчивается весь ритуал сожжением основного символа деревни – священного дуба, который веками охранял окружающий его мир. Идея жертвоприношения превращается из художественного образа в реальный акт в заключительных сценах фильма, когда вместе с деревней приговоренными оказываются и ее последние жители, которые не захотели покинуть землю предков.

Кадр из фильма «Прощание», реж. Л. Шепитько, Э. Климов, 1982

Этот фильм очень сложен для анализа реальных религиозных практик, но он презентует целостный образ деревни, органичной частью которого выступает религиозность как важнейшее внутреннее качество, присущее народному сознанию и поведению. По нему мы можем судить о религиозности как способе миропонимания, характерного для российской деревни и привнесенного оттуда в городскую среду;

• использование религиозных символов и элементов поведения в свадебной и похоронной обрядности («Дело было в Пенькове», 1957; «Председатель», 1964; «Русское поле», 1971 и др.). Семейные обряды, связанные с рождением, браком и смертью, относятся к наиболее устойчивым практикам с точки зрения сакральных смыслов и связанных с ними ритуалов. Однако на протяжении советской эпохи происходит их постепенная перестройка: от полного отказа от прежней обрядности в 1920–1930-е гг. до формирования советского ее варианта, во многом копировавшего религиозную традицию.

Следует отметить, что вплоть до 1960-х гг., особенно в сельской среде, преобладала традиционная семейная обрядность, включавшая обязательные элементы православных и народных (языческих) практик. «Сталинский» кинематограф отражал эти факты весьма своеобразно, оставляя только этническую составляющую обряда («Свинарка и пастух», 1941) либо пытаясь наполнить существующую обрядность новым социалистическим содержанием («Свадьба с приданым», 1953). Кинематограф 1950–1960-х гг. более развернуто фиксирует свадьбы и похороны, пытаясь сформировать новые образцы обряд высшей добродетели человека становится центральной идеей фильма и раскрывается последовательно и жестко.

Кадр из фильма «Василий и Василиса», реж. И. Поплавская, 1981

Другой фильм – «Билетик на второй сеанс», поставленный по рассказу В. Шукшина, тоже о деревне, но совсем в другой тональности – это ироническая комедия о вороватом завхозе, которого заела совесть. Он нарушил все Божьи заповеди (не укради, не прелюбодействуй и проч.), совесть не дает ему покоя, а облегчить душу он не может, так как люди не могут дать отпущения грехов. В пьяном угаре ему привиделся Николай Чудотворец, которому завхоз и кается в своих грехах. Правда, в конце фильма оказалось, что это был не Николай-угодник, а тесть, которого герой не видел двадцать лет. Несмотря на комедийный характер кинотекста, поднятая в нем проблема очень важна. Современная жизнь лишает грешника права на покаяние, так как прощение в советской системе ценностей не предусмотрено. В целом эту категорию кинофильмов можно лишь относительно воспринимать как источник для изучения советских религиозных практик. Они говорят о роли и значении церковных таинств для современного человека, не верящего в Бога, а также о том, что секуляризация не решает этих проблем, и вероятно, решить не может: религия дарует раскаявшемуся человеку прощение, а в светском обществе его нужно заслужить;